Рыжов остался один. «Хейнкель» шел на высоте более 7000 метров. Вражеский летчик, видимо, заметил истребитель и попытался отклониться в сторону, но явно опоздал. Рыжов вывел свой МиГ-3 прямо на цель. Расстояние быстро сокращалось. Вот уже отчетливо видны опознавательные знаки фашистского разведчика, еще секунда – и тут застучал пулемет противника. Пули пробили козырек кабины истребителя и радиатор. Вода проникла в нижнюю часть кабины, обжигая ноги, горячий пар нестерпимо ударил в лицо.
Ситуация сложилась опасная. Но летчик продолжал натиск на врага. Он хотел дать очередь по «хейнкелю» с короткой дистанции, но оба пулемета почему-то молчали. А разведчик между тем начал безнаказанно уходить. Что делать?
«Иду на таран», – решил Рыжов и до отказа отжал сектор газа. Мотор взревел, истребитель рванулся вперед и на большой скорости ударил лопастями винта по хвосту «хейнкеля». Раздался сухой треск, и вражеский самолет, распадаясь на обломки, полетел в море.
От удара Рыжов на какое-то мгновение потерял сознание. Очнувшись, понял, что МиГ-3 находится в крутой спирали, теряя высоту. Напрягая все силы, летчик вывел его в горизонтальное положение. Высота не превышала и тысячи метров. Мотор сокращал обороты и, наконец, совсем смолк. Наступила гнетущая тишина. Неумолимо надвигалось море. Выход был один: спасаться на парашюте. Но высота уже не гарантировала безопасность, и летчик посадил сухопутный самолет на… воду. Море мгновенно поглотило машину. Рыжов едва успел выбраться из кабины. Спасательный жилет помог ему удержаться на воде. Это произошло западнее мыса Тарханкут.
Самолеты МиГ-3 авиации КЧФ на Качинском аэродроме. Лето 1941 г. (ЦАМО)
Вокруг расстилалось пустынное море. Евграф Михайлович снял с себя летную одежду: реглан и даже ботинки, так было легче. Осмотрелся, пытаясь сориентироваться по солнцу. Определив, где должен быть берег, поплыл. Через несколько часов обессилевшего летчика подобрал «морской охотник» и доставил в Одессу».
Дорохов А.П. Крылатые защитники Севастополя. – Симферополь: Таврия, 1981.
26.07.1941 г. Георгий Захаров, летчик-истребитель, СССР:
«К концу июля погода испортилась, и до начала августа авиация действовала ограниченно. Однако летчики-испытатели, отличавшиеся отменным мастерством, боевой работы не прекращали.
Чаще всего они прикрывали войска в районе Ярцево и патрулировали над Соловьевской переправой. В течение длительного времени переправа эта была в наших руках, и над ней ежедневно шли ожесточенные бои. В промежутках между вылетами летчики дремали прямо в кабинах, ожидая, пока самолет будет заправлен. Усталость часто пересиливала нервное напряжение, и тут же, в кабине, летчик успевал заснуть. Полковой врач привычно и деловито подносил к носу спящего ватку, смоченную в нашатыре. Тогда летчик, вскинув голову, выруливал на полосу, словно и не спал минуту назад…
В один из таких дней, которые, как правило, помечаются в сводках примечанием «авиация действовала ограниченно», звено МиГ-3 в составе командира полка Коккинаки, комиссара Погребняка и летчика майора Кубышкина прикрывало наземные войска в полосе Ярцево – Духовщина (севернее Смоленска). Очевидно, предположив, что в плохую погоду советских истребителей не будет в воздухе, немцы послали в этот район большую группу бомбардировщиков, которых, однако же, сопровождали истребители прикрытия. И звено МиГ-3 вступило в бой. Бомбардировка была сорвана. Один юнкерс сбит. Звено вернулось на аэродром, но вскоре Константин Коккинаки снова вылетел патрулировать в тот же район. На этот раз ведомыми у него шли летчики Барышников и Ященко.
И снова звену пришлось вести тяжелый бой. В этом бою Барышников погиб, а Коккинаки и Ященко были подбиты.
Аэрофотосъемка аэродрома Смоленска с немецкого самолета-разведчика Do 17Z. Лето 1941 г. (Федеральный архив Германии, нем. Bundesarchiv)
Захаров Г.Н. Я – истребитель. – М.: Воениздат, 1985.
27.07.1941 г. Георгий Захаров, летчик-истребитель, СССР:
«Летчики-испытатели сбили бомбардировщик «дорнье-17». Затем в труднейшем бою с сильной группой истребителей противника наша девятка сбила два мессершмитта. Одного из них сбил майор Звонарев, другого – звено майора Кубышкина. Это звено приняло на себя основную тяжесть боя. Ведомый Кубышкина, летчик Попов, был ранен в руку, но сумел благополучно привести машину в Двоевку. Самолет другого ведомого, летчика Серкова, оказался сильно поврежден, и Серков приземлял истребитель на одно колесо.