Утро началось с визита неожиданных гостей. Когда Денис чистил зубы в ванной комнате, то услышал, как тётя Тамара зовёт его.
В майке и в трусах с полотенцем на плече Денис вышел в коридор и увидел перед собой двух служителей закона в тёмно-синей форме.
– Денис Александрович, – произнёс один из них строгим голосом, – у нас есть к Вам ряд вопросов. Будьте добры, оденьтесь и проедем с нами.
– Одну минутку, – ответил Денис и удалился в свою комнату.
Там он быстренько отыскал среди множества дисков заветный лотерейный билет и, крепко держа его в руках, поспешил вернуться к стражам порядка.
Увидев Дениса снова в трусах и майке, выражение лиц сотрудников полиции изменилось. Нескрываемое удивление и раздражение, казалось, вот-вот вырвутся наружу.
– Денис Александрович, – гневно произнёс один из полицейских, – мы предлагали Вам по-хорошему проехать с нами для дачи объяснений, но если Вы не желаете этого делать, то нам придётся применить силу.
– Господа полицейские, – спокойно ответил им Денис, – сегодня такой хороший день. Давайте не будем его омрачать дурным настроением.
Однако сотрудники полиции явно не были склонны разделять беззаботную радость Дениса. Режим их внутреннего кипения явно приближался к критической отметке, что было очевидно невооружённым взглядом. И потому Денис решил не искушать судьбу и развернул счастливый лотерейный билет прямо перед их лицами.
– Господа, полагаю, какими бы ни были вопросы, которые Вы либо представители иных компетентных органов собирались мне задать, данный документ, который сейчас находится в моих руках, мгновенно снимает их с любой повестки дня.
Выражения лиц сотрудников полиции тут же изменились, словно они сняли маски или одели другие, и Денис услышал приятные слова, обращённые в его адрес:
– Просим прощения, Денис Александрович, за беспокойство. Произошло небольшое недоразумение, которое не имеет к Вам никакого отношения. И исключительно в качестве любезности с Вашей стороны хотелось бы попросить, чтобы Вы в любое удобное для Вас время подъехали к нам в отделение с этим бесценным документом для оформления некоторых формальностей.
– Хорошо, – ответил Денис. – Я подъеду к вам. Может быть даже сегодня вечером.
– Будем Вам очень признательны. Хорошего Вам дня.
– И вам того же.
Денис закрыл дверь за сотрудниками полиции и тут же встретился взглядом с тётей Тамарой.
– Может быть, ты объяснишь мне, что это было? – спросила она.
– Ничего особенного. Просто я выиграл в лотерею, и теперь я богат. Вчера вечером я провернул одну очень авантюрную операцию, за которую преспокойно мог бы сесть в тюрьму лет на двадцать. Но поскольку теперь у меня есть персональное помилование, я могу наслаждаться и свободой и деньгами, которые сейчас находятся у меня на банковском счету. До конца недели я планирую купить квартиру и въехать в неё, освободив твою комнату. А на свадьбу тебе я сделаю шикарный подарок, чтобы отблагодарить за всё. Я не забываю тех, кто делает мне добро.
Тамара слушала племянника с каменным лицом, на котором нельзя было прочесть ни радости, ни зависти. Затем она повернулась и пошла на кухню, и вскоре Денис услышал её голос:
– Завтрак готов.
Однако когда Денис пришёл в Университет, его утреннее воодушевление померкло, едва он услышал, что все лекции Валерия Петровича отменены. Он почувствовал, как мерзкие кошки стали скрести когтями его душу. И хотя Денис продолжал в тайне надеяться, что, вероятно, всё не так плохо, и преподаватель решил денёк-другой отлежаться, чтобы не появляться на людях с возможными кровоподтёками на лице, предчувствие неотвратимой беды сдавливало его сердце.
В перерывах между лекциями он нашёл Лизу. На девушке не было лица.
– Как ты? – спросил он подругу.
– Тебя обнадёжить или сказать правду?
– Конечно, обнадёжить, – попытался отпустить остроту Денис, но по взгляду Лизы понял, что сплоховал.
– Если тебя не интересует моё состояние, то не нужно было и спрашивать, – резко ответила девушка.
– Ну что ты, дорогая, я лишь пытался развеселить тебя! – стал оправдываться Денис.
– У тебя это не получилось.
– Я уже понял. Извини, я не хотел тебя обидеть, – с этими словами Денис обнял Лизу, и она не стала отстраняться.
– Пойми, мне очень тяжело и очень страшно, поэтому сейчас я не смогу оценить твоё остроумие.
– Я знаю, милая, прости. Но мы пройдём через это.