– Думай, как тебе нравится, дорогой мой друг, – ответил Жорж, – я уже высказал свою точку зрения. Возможно, я и не прав, зато я не буду травить себя всякими ненужными мыслями и вам не советую. Пойдемте, господа, кушать уже хочется.
Эпилог
Гречкин, левитируя, с трудом снял экзоскелет. Кровь, так же, как и вода, в невесомости собирается в шар вместо того, чтобы привычно растекаться. Происходит это под действием силы поверхностного натяжения, которая стремится уменьшить площадь поверхности жидкости. Поэтому в невесомости, например, невозможно наполнить бутылку водой, как и налить что-то из бутылки. Капельки крови Саши и Кати, собравшись в маленькие алые шарики, парили в пространстве корабля.
Мальчик держал младенца на руках. Новый пассажир Элли испуганно прижимался к сферической носовой части, там, где находился главный модуль управления.
– Тебя как звать? – спросил Юра.
– Дмитрий, – робко ответил тот.
– А этого?
– Мария.
– Вы родня?
– Нет.
– Сколько тебе?
– Тринадцать.
– А ей?
– Десять месяцев.
– Ясно. Значит, Димка и Манька. Слушай меня внимательно, Димка! Если будешь себя плохо вести, например, как те взрослые, то я без зазрения совести выкину тебя в открытый космос. Только попробуй что-нибудь нехорошее сделать! Ясно?
– Ясно.
– А если будешь хорошим мальчиком, то у тебя есть шанс проснуться после гибернации сто тринадцатилетним Димкой или тысяча тринадцатилетним и, возможно, продолжить жить. Есть вопросы?
– Нет.
– Хорошо.
Гречкин подлетел к Кате.
– Покажи рану.
Девушка убрала руки от живота.
– Пуля внутри… н-да… это плохо.
Катя тяжело дышала. Делала короткие и быстрые вдохи и выдохи.
Гречкин заметил, что взгляд Катин становится невнятным, мутным, будто она постепенно уходит своим вниманием куда-то за пределы.
– Катя! – громко произнес он и нежно провел рукой по ее щеке. – Ты тут?!
Девушка вздрогнула и посмотрела на Юру.
– Тут.
– Элли, – произнес Гречкин, – готовь капсулы для гибернации.
– Как скажете, Юра. Вам придется отлететь от стены.
Гречкин вместе с Катей осторожно оттолкнулся. Они медленно сместились к носу корабля. Из вертикальной стены, практически стелясь, по полу выдвинулся параллелепипед со скругленными углами. В длину он был два метра, а в ширину и высоту полметра.
– А мы точно проснемся после этого? – спросил Васечкин.
– Понятия не имею, – сказал Юра, плавно подводя Катю, находящуюся в горизонтальном положении, к капсуле.
– Это не гибернация в вашем привычном понимании, – произнесла Элли, – внутри стенок капсулы пространство будет заполнять хронополе, которое замедлит ход времени для погруженного в него тела. С вами не должно ничего случиться. Все движение в вашем теле на атомном уровне замедлится.
– Замедлит ход времени? – Васечкин так удивился, что впервые после ранения произнес что-то без стона и кряхтения. – А как это работает?
– Это технология из мультивселенной. Я не имею о ней информации, – сказала Элли.
– Получается, существа, создавшие этот корабль, имеют какую-то связь с созданиями из мультивселенной, – произнес Гречкин, повернувшись к Васечкину.
– Похоже, что так и есть.
– Элли, в этой капсуле мы будем находиться в сознании? – спросил Юра.
– Это не имеет значения, потому что в капсуле для вашего восприятия пройдет бесконечно малый отрезок времени.
– Понятно, – произнес Гречкин.
Капсула внутри была выполнена из мягкого материала белого цвета, на ощупь напоминающего мелкий вельвет. Катя парила в нескольких сантиметрах от внутренней нижней поверхности капсулы.
– Юра, – тихо произнесла она, – как ты думаешь, куда целился Дантес?
– Что? – Гречкин нахмурился, не поняв вопроса, – Дантес?
– Я думаю, он хотел отстрелить Пушкину яйца, – Катя слегка улыбнулась, ее голос было еле слышно, – а попал в низ живота и пробил кишечник. Бедный Александр Сергеевич промучился двое суток с пулей в животе.
– Ну… тогда не было такой медицины, – ответил Юра, – а тебя обязательно починят. Будешь как новенькая! Я знаю, нас встретят дружелюбные существа.
– Я всегда думала, что это такая невыносимая боль, которую нельзя вытерпеть. Но… вот я терплю.
– Я думаю, у тебя шок. Элли, давай делай свое дело. Отправляй Катю в сон или куда там…
– Нужно еще немного времени, – ответила Элли.
– Юра, – прошептала Катя, глядя в глаза Гречкину, – добро пока не смогло победить зло.
– Почему?
– Лучи пишут нашими судьбами свой текст, – Катя говорила тихо и медленно, будто засыпая, – а Сфера прошлась по роду людскому, по этому тексту, будто гигантским ластиком, пытаясь поместить всю созданную информацию за свой горизонт событий. Она уничтожит ее навсегда и безвозвратно. Это так печально.