Однако всему хорошему, печальному и радостному приходит конец. Не заметили, как настал вечер. Густые сумерки спустились на землю, призывая рабочий люд отправляться на покой, чтобы завтра окунуться с головой в повседневные дела и хлопоты нашей тревожной и неспокойной жизни. Прозвучал бесстрастный голос ведущего:
— Товарищи, ленинградцы и гости, к сожалению, вечер отдыха и танцев подходит к концу, милости просим в следующее воскресенье на нашу танцевальную площадку. А сейчас заключительный, белый танец.
Оркестр заиграл вальс «На сопках Манчжурии». Лена, как заправская светская дама, протянула руку и, присев в глубоком реверансе, улыбаясь, пригласила меня на танец. Танцевали мы слаженно и самозабвенно. Все земные дела и тревоги отошли на второй план, ощущение полёта продолжалось, казалось, на целый белый свет мы только двое, и весь оркестр играет для нас, и вся красота земная создана, чтобы мы были и радовались жизни. Но вот прозвучал последний аккорд оркестра, и наступившая тишина заставила опуститься на землю и ощутить её реальное дыхание. Не сговариваясь, взявшись за руки, покинули площадку и направились к главному выходу парка. В наше время все городские парки были обнесены забором, все основные и вспомогательные двери и ворота запирались на замок, а наряды милиции приступали к её охране. Переполненные впечатлениями уходящего дня и нежными чувствами друг к другу, мы молча шли, наслаждаясь тёплым погожим вечером уходящего лета. У меня было такое ощущение, будто это наш последний вечер, принесший нам радость и любовь, которому не суждено будет никогда повториться. Подошли к общежитию. Лена, задумчивая и притихшая, стояла рядом. Её горячая ладонь была в моей, и она не пыталась её высвободить. Хотя время было уже позднее, мне не хотелось уходить. Наконец я спросил её:
— Лена, когда мы встретимся?
— Как всегда, в воскресенье.
— Но я уже в понедельник уезжаю и теперь не знаю, когда потом встретимся. Я предлагаю встретиться в среду. Во вторник я сдаю последний экзамен, а на следующий день отметим окончание моей учёбы.
Однако Лена была непреклонной. Сославшись на неотложные дела и отсутствие времени на свиданье, предложение моё она отвергла. Чувство бесконечного праздника стало спадать, и мы опускались в реальную действительность с вечными проблемами, нуждами и бедами. Предчувствие долгой разлуки заставило меня встрепенуться и осознать, что рядом милая девушка, с которой теперь неизвестно когда встретимся. Я смело обнял её, прижал к себе и прильнул к её сладостным устам. Она ответила и, обвив мою шею нежными руками, покорно принимала мои неумелые, но горячие поцелуи. Так, прижавшись губами друг к другу, мы ещё полностью не осознали, что, полюбив, сделали первый шаг к взрослой жизни. Жизни суровой, жестокой и беспощадной. Первой опомнилась Лена. Освободившись от объятий, она вложила руки в мои и сказала:
— Вася, пора по домам. Тебе далеко ехать.
Только сейчас, зажав её горячие ладони в свои, я стал осознавать, что жизнь может нас разметать по свету, и мы никогда не найдём друг друга. Надо хоть обменяться адресами наших родителей. Подумав об этом, я сказал девушке: