А комэск пока что ни "да", ни "нет". Медлил, вертел в руках штурманскую счетную линейку.
— Знаешь, о чем я сейчас подумал, Вася?
— Не-е.
— Слушая тебя, я подумал, что вот проведешь ты звено по маршруту без отклонений, без ошибок, в этом можно не сомневаться. Но ты настроился пролететь от ИПМ до КПМ [15],— вроде транспортник какой: высота, скорость, курс — больше ничего тебя не интересует. А ведь ты, Вася, Командуешь звеном истребителей. Дай-ка твою карту.
Кочевясов подал капитану планшет, и оба они склонились над ним.
— Вот пожалуйста… Здесь маршрут проходит невдалеке от аэродрома, на котором базируется эскадрилья истребителей, будем считать, что это противник, — рассредоточим свою четверку на подходе, чтобы при надобности заблокировать аэродром, воспретить взлет. Летим дальше. Тут возможен зенитный огонь — надо идти с энергичным маневром, а не тянуться гусиной стаей. Когда же выйдешь вот к этому мысу, можно чего ожидать? Команды на перехват нарушителя — это их облюбованное местечко… А ну, Вася, повтори мне задание на маршрутный полет с истребительской точки зрения.
Кочевясов заинтересованно прикусил зубами кончик языка. Подумал с минуту и рассказал довольно интересную тактическую "легенду". Парень он был грамотный и сообразительный.
Под конец Васиного рассказа капитан начал слегка кивать голобой — видать, понравилось.
— Вот так надо всегда, — сказал он. — В любом, самом простом задании надо мысленно видеть тактический фон, если зовешься истребителем. Ну иди, Вася, готовься: скоро твой вылет.
Кочевясов пошел к самолетам своего звена. Издали Вадиму было видно, как он собрал летчиков и что-то им обстоятельно толковал.
"Мало убедить и приказать, надо еще привить вкус к тактическому мышлению", — подумал Вадим.
Уж сколько раз вот так с глазу на глаз беседовал он с кем-нибудь из летчиков. И выяснялось, что понимает человек, насколько важна тактическая подготовка, хочет решать сложные задачи, но все откладывает до больших учений, когда на картах обозначат условную линию фронта, а в воздух поднимут эскадрильи самолетов с синими полосами на фюзеляжах — "противники". Двусторонние учения бывают нечасто. Вадим требовал, чтобы каждый полет использовался для повышения тактической выучки.
— Шагаешь по бетонке в хромовых сапожках, а думай, что ты на фронтовом аэродроме, — говаривал он летчикам, все больше увлекаясь сам. — Отрабатываешь технику пилотирования в зоне, а думай, что барражируешь над передним краем, следи за всеми самолетами, лови выгодный момент для атаки.
Усиленно занимаясь тактикой, Вадим выступал в трех лицах — командиром, преподавателем, пропагандистом. И если ему за короткое время что-то удалось повернуть, сдвинуть, то большую роль тут играли не плановые занятия, а многие-многие беседы с летчиками, опросы перед вылетом и тактические летучки, на которые он был хорошим выдумщиком.
"Надо, чтобы они тянулись к тактическим задачам, чтобы хватались за них при первой же возможности, как за шахматную доску хватаются во время обеденного перерыва и по вечерам" — такой курс взял врио командира эскадрильи. И он знал, что делал. Он готовил воздушных бойцов.
Под руководством врио эскадрилья работала и весной и все лето. Кадровики почему-то оттягивали назначение командира. Дела шли неплохо. Многие летчики надели на кители новенькие крылатые значки — кто о цифрой "два", а кто с "единичкой".
Летали смело, дерзко, ко безаварийно, хотя в журнале руководителя полетов зафиксировано несколько "предпосылок к летным происшествиям". Эту категорию — предпосылку — придумали и утвердили в жизни осторожные, искушенные в своем деле методисты летной учебы. Предпосылка означает, что она могла в таком-то полете явно назреть аварией, но дело все-таки обошлось благополучно. Чуть-чуть не авария. За это "чуть-чуть" здорово наказывали командиров, ибо всякий старший начальник тоже хотел служить и расти по службе. Несколько предпосылок аукнулись капитану Зосимову двумя выговорами. Самим же непосредственным виновникам аварийных ситуаций — ничего, с них как с гуся вода, разве что напугались немного. Лейтенант Зеленский однажды чуть было не потерял ориентировку вблизи аэродрома — с ним побеседовали, а капитану Зосимову — выговор.
В эскадрилье не сомневались, что командиром рано или поздно будет назначен капитан Зосимов. Кого же, как не его, выдвигать на эту должность: давно ходит в замах, с работой освоился. А вышло иначе. В один прекрасный день распространился слух, что на должность командира эскадрильи присылают "варяга", то есть выдвиженца со стороны. "Почему не Зосимова, на черта он сдался, варяг?" — недоумевали летчики. Для Вадима новость тоже была неожиданной и, что говорить… обидной.