— И мы так понимаем, между прочим… — бросил реплику командующий. Взгляд по-прежнему заинтересованновыжидательный.
Вадим Федорович сглотнул слюну.
— Заместителя требуют, как известно, перспективного, чтобы вскоре и командиром можно назначить. С этой точки зрения Булгаков также более подходит. У него в потенциале еще много моральных сил, у него, наконец, характер типично командирский, а не…
— А не какой?
— …А не председательский.
Последние слова вылетели как-то сами по себе и вызвали веселый смех.
— Хорошо, подумаем, — сказал командующий, кладя ладонь на стол. — С учетом вашего мнения, товарищ Зосимов.
Пока обсуждали другие дела, Зосимов глядел в широкие окна кабинета, через которые открывался вид на город и море.
Наступал новый год — 1962-й. К празднику Булгакову присвоили звание полковника. Все его поздравляли. Пришло несколько телеграмм, в том числе от Зосимова: "Поздравляю папахой тчк. Обнимаю дружески".
Булгаков не скрывал своей радости. Надеть бы папаху да пройтись по городку. Но куда тут папаху, если зима здешняя на зиму не похожа: термометр показывает двенадцать градусов тепла, повсюду травка зеленеет. Летнюю поросль выжгло солнцем, она полегла бледно-рыжими космами, а из-под нее только теперь пробились молодые побеги.
В конце года был разрешен командиру полка отпуск — тянуть дальше некуда. Прислали санаторную путевку. Срок ее — с десятого января. Булгаков решил ехать с семьей: там, в Сочи, можно будет пристроить жену и сынишку "диким образом". А до выезда что делать Булгакову, почти две недели остается?
На охоту! Новый год встретить дома, а потом — куда-нибудь в долину, на кабанов.
Сборы, однако, затянулись: то напарника не было, то знакомый егерь куда-то запропастился.
Иногда Булгаков вызывал свой командирский "газик" и ездил по дальним окраинам аэродрома. На систему посадки завернет, радиолокаторщиков проведает. Притягивал он его как магнитом, этот большой, пыльный, наполненный реактивным гулом аэродром.
Шофер — ефрейтор Альберт Арутюнян — неодобрительно пошевеливал изящными усиками: чего тут вертеться во время отпуска, ускакать бы куда-нибудь!
Однажды командир велел остановить машину невдалеке от радиолокатора. Станция была включена. Махала крыльями антенна, будто большая птица, порывающаяся улететь. Стоял командир и задумчиво покусывал травинку.
Арутюнян, маленький, всегда настороженный, подошел сбоку неслышным шагом.
— Вы никогда не бывали в Армении, товарищ полковник?
— Нет, Альберт, не приходилось.
Выразительный вздох Арутюняна был красноречивее слов: как много потерял человек, не побывавший хотя бы раз в Армении!
— Правда, я летал над твоей солнечной Арменией, видел ее с высоты, — заметил Булгаков.
— Это совсем не то, товарищ полковник. Вы не могли напиться из родника.
Булгаков согласно кивнул: чего не мог, того не мог.
— Я родом из Нагорного Карабаха, товарищ полковник. Это здесь, в Азербайджане, совсем недалеко. Кусочек армянской земли и армянской жизни.
Командир слушал его, а думал о чем-то своем, все глядел на трепыхавшую крыльями антенну радара.
— Туда километров двести, товарищ полковник, ну, от силы двести пятьдесят…
Улыбнулся командир уголками рта.
— Это тонкий намек, Альберт? Хорошо. Краткосрочный отпуск тебе в порядке поощрения объявлен. Завтра оформляйся и поезжай.
Арутюнян не стал рассыпаться в благодарностях, сознавая, что свой отпуск он заслужил. Он долго молчал, зорко следя за выражением лица командира, — будто прицеливался. Вдруг выпалил:
— Съездим вместе, товарищ полковник, да?
Булгаков повернулся к нему, удивленный. А тот заговорил быстро и горячо, стараясь предупредить командирский ответ и возможный отказ:
— Поедем, товарищ полковник! В моем родном селе Мартуни каждый второй житель — Арутюнян. Охота на кабанов будет, вино будет!
— …Дэвочки будут! — прибавил Булгаков, дружески хлопнув шофера по плечу. — Гляди, Альберт, если ты и это имел в виду, то я воздержусь от поездки, а тебя для профилактики посажу на гауптвахту.
Арутюнян понял, что полковник согласен ехать. Под тонкой черточкой усов улыбка сверкнула ослепительно.
Натужно подвывая мотором, "газик" карабкался на перевал.
Медленно и долго.