Не зря. Качество еды и уровень сервиса в «Трёх ступеньках» нас не то что приятно удивили, а просто ошарашили, в хорошем, замечу, смысле. Да, встало нам всё это, мягко говоря, недёшево, но, оно того стоило, да и пара-тройка заходов в небоскрёбовскую столовку — и затраты на сегодняшний обед отобьются.
В небоскрёб мы вернулись почти в шесть вечера, как раз к исходу первых суток нашего пребывания в Зухове. Поднявшись на третий этаж, мы застали невероятную картину — целых три человека шли по коридору, к безлюдью которого мы уже успели привыкнуть. При более близком рассмотрении выяснилось, что это совсем молоденькие парень с девчонкой в спортивных костюмах со здоровенными сумками, в которых обычно носят свою амуницию хоккеисты, и всё та же Кушнарёва.
— О, Наталья Матвеевна! — хм, интересно, это Маринка так натурально изобразила радость или и правда рада её видеть? — Соседей нам привели?
— Да, Марина Дмитриевна, — радостная улыбка Кушнарёвой смотрелась искренней и неподдельной. — Вот, познакомьтесь, Антон Николаевич Волков, — она повернулась к высокому подкачанному белобрысому парню, — и Анна Михайловна Тюрина, — на сей раз разворот последовал в сторону стриженой шатенистой девицы с полудетским лицом, на вид тоже вполне крепенькой и спортивненькой. — Ребята из Тулы. А это Павел Сергеевич Иванцев и Марина Дмитриевна Заплавская из Москвы, — представила она нас.
— Лучше просто Антон и Аня, — у парня оказалось крепкое рукопожатие, его подружка с виноватой улыбкой отмолчалась.
— Зайдёте к нам, как гостей устроите? — самым невинным голосочком спросила администраторшу Маринка.
— Ой, простите, дел много, — стушевалась Наталья, но тут же дала задний ход. — Если только попозже… Я позвоню, как освобожусь, хорошо?
— Ждём! — Маринка одарила её многообещающей улыбочкой.
— У Натальи Матвеевны, между прочим, рабочий день официально уже закончился, — напомнил я Маринке, когда мы зашли в номер и закрылись, отгородившись от внешнего мира.
— Паш, не будь таким скучным, — отмахнулась от моих слов Маринка. — К нам она вчера в восемь вечера приходила. Девушка прямо живёт на любимой работе…
— Мне, значит, скучным быть нельзя, а ей можно? — возмутился я.
— А почему ты думаешь, что она скучная? — не поняла Маринка.
— Молодая симпатичная женщина проводит вечера на работе, — обратил я внимание подруги на столь прискорбный факт.
— А может, она… — Маринкин телефон оборвал речь своей хозяйки на незаконченной фразе.
— Здравствуйте, Наталья Матвеевна, — радостно произнесла Маринка в телефон. — Да… Вот так? Да-да, обязательно… Хорошо, скоро буду.
— Паша, — Маринка растерянно хлопала ресницами и явно ничего не понимала. — Наташа Матвеевна зовёт к себе. Меня. Одну. Она что, мысли читать умеет?
— Может, и умеет, — растерянное выражение милого личика подруги нравилось мне столь же сильно, как и собранно-боеготовое. — Вот сходишь и узнаешь. Потом мне расскажешь.
Маринка придирчиво осмотрела своё отражение в зеркале, но никаких изъянов, судя по всему не обнаружила.
— Тогда пойду, — сказала она. — А то Наташа Матвеевна просила поскорее.
— А я попрошу поскорее возвращаться, — напомнил я подруге, что она как бы не одна. — Впрочем, как говорят в тюрьме: «Раньше сядешь — раньше выйдешь», — решил я Маринку слегка подколоть. — Так что давай, вперёд и с песней.
— Шуточки у тебя, — состроив недовольную мордочку, Маринка всё же чмокнула меня в щёку. — Давай, я скоро!
— Давай-давай, — я развернул Маринку к двери и придал ей направляющий вектор лёгким шлепком по круглой попе. — Жду!
Глава 11. Жаркая страсть и трезвый расчёт
— Здравствуйте, Наталья Матвеевна!
— Здравствуйте, Марина Дмитриевна!
— Может, без отчеств обойдёмся? — Марина с ходу бросилась сокращать дистанцию.
— Тогда уж лучше на ты, — Кушнарёва сделала даже не один шаг навстречу, а сразу два.
— Договорились, Наташ! — Марина несколько озадачилась. Что-то Наташа Мат… ой, да теперь просто Наташа, так прямо резво взялась…
— Выпить хочешь? — Ого! Вот уж такого Марина не ожидала…
— Нет, что-то не хочется.
— А я выпью. Можно? — Марина принюхалась и поняла, что сколько-то Наташа уже успела в себя залить. Хм, что это она?
Не дожидаясь ею же самой спрошенного разрешения, Наташа выдвинула ящик стола, вытащила оттуда маленькую плоскую бутылочку-фляжку коньяку, уже ополовиненную, и стопарик. Ловко налив его до краёв и опустошив залпом, она показала Марине на стоявший у стены диван.