— Поживем — увидим. «На коротком поводке» — так сказал твой отец?
И старушенция изобразила своими морщинами и складками выражение злорадного удовольствия.
Малинда смеялась так долго, что снова вызвала кислую мину.
— Мой отец не понимает и никогда не понимал женщин! «Королевское высочество!» Вы заключили выгодную сделку! Кортни, наверное, доволен?
— Кортни? Десятый барон Леандр, а теперь принц Кортни, а в ближайшем будущем первый герцог Мэйширский? — Агнес обнажила желтые клыки. — Ох, его превратили в выгребную яму! Отец бы зарыдал с горя, увидев этого труса и лизоблюда!
Она щелкнула зубами; ее рот очень напоминал мышеловку.
— Но… я не понимаю…
— Думаешь, твой отец слишком суров с тобой, да? Ты не знаешь, что такое суровость. Мой отобрал у меня ребенка. Отрезал его от меня. Мальчика взяли ко двору. Для «его же блага», как они выразились. Хотели присматривать за ним, но на самом деле взяли как заложника, чтобы я делала то, что мне велят. И я покорилась. Я сидела тихо ради него, загнивая в развалинах замка. А теперь вижу, что его превратили в выгребную яму! Кортни? Не говори со мной о Кортни!
Да, теперь ясно, что Амброз со своими планами выдать дочь за вождя мятежников с Пустоши нисколько не выходит за рамки семейных традиций. Через секунду Малинда предприняла следующую попытку.
— Вы уже видели маленького Амби? Вашего племянника?
— С какой стати? Обычный вонючий малец, как и все остальные.
Это была горькая, разочарованная и недоверчивая старуха. Но она оставалась женщиной, с которой жестоко обошлись отец и брат. Судя по одежде, жила она в нищете; грубые руки говорили о том, что ей самой приходится готовить себе пищу и натирать полы. Победа, должно быть, очень сладка после долгих лет изгнания, хотя сперва двор наверняка испугает даже ее — истинную львицу, которая сумела вырвать у скряги Амброза герцогство.
Малинда присела на корточки перед теткой.
— Потому что он единственное милое существо во всей семье! Он восхитительный! Я так скучала по нему последние несколько дней, и, надеюсь, он тоже по мне скучал. Он уже ходит и… в общем, вы сами должны увидеть. Давайте я покажу дворец, дорогая тетя, — он не может вам не понравиться! Мы сходим к Амби, а потом…
— Нет, не сходим! Королевский ужин назначен на завтра, и должны прийти портные, чтобы обмерить меня для…
— Фу-у-у! — Малинда сжала сухую руку, похожую на птичью лапу. — Портные подождут принцессу. Если я дерну за этот шнурок, тетя, то придут мои фрейлины — надеюсь, им еще не отрубили головы, — и вас оденут к сроку. Одно из платьев леди Арабель подойдет вам как нельзя лучше. Вас причешут, нарядят и украсят, и через час мы с вами явимся, чтобы восхитить и покорить весь двор! — Из этого часа нужно будет урвать немного времени, чтобы успеть проглотить пару корзин с печеньем или поджаренного бычка…
Принцесса Агнес недоверчиво оглядела племянницу, потом смягчилась.
— Что ты задумала?
— Тетя, тетя! Ничего, клянусь вам. Как вы думаете, на чьей я стороне? Я с вами не ссорилась, а мой отец обошелся со мной очень плохо — не так, как с вами, конечно, но достаточно жестоко. Я всего лишь украла поцелуй! Он считает себя очень умным, думает, что приставил ко мне сторожевого пса, однако у нас с вами гораздо больше общего, чем ему кажется. Я хочу вести себя хорошо, честное слово! Хочу, чтобы мы с вами прошлись парадом перед очами Амброза Четвертого, рука в руке, как лучшие друзья. Что он тогда подумает?.. Так мне позвонить?
Тетка мрачно усмехнулась и медленно, очень медленно, как снеговик, тающий под солнцем Второго месяца, кивнула.
Глава 8
Его величество даровал следующим лицам милостивое позволение покинуть двор…
Возвращение принцессы Агнес ко двору после сорокалетнего отсутствия полностью затмило скандал с Малиндой. Никто из героев сплетен не мог соперничать со старой дамой. Несколько дней она себя сдерживала — ровно столько, сколько требовалось, чтобы Кортни официально объявили принцем крови и герцогом Мэйширским. А потом катком проехала по нравам, манерам, модам и по всему, что только замечал ее злобный взгляд. Перемыла косточки всем, ибо у нее был такой же острый язычок, как у сына, — к сожалению, без его замечательного юмора. Амброз с сестрой так и не сумел поладить; время не излечило их взаимную неприязнь. Она в лицо называла его толстым деспотом, говорила, что он никогда не станет взрослым; король кричал, что должен был оставить старую каргу подыхать в болоте.
Для Малинды тетушка обернулась сущим кошмаром: злобная, подозрительная и упрямая, как гранитный барбакан; но ей нужен был хотя бы один друг во дворце, и, как Малинда и рассчитывала, они заключили нежеланный и непрочный союз против тирании Амброза.