— Ничего себе! Вообще-то я тебя сейчас слушаю, как сказку и не могу поверить, что ты говоришь серьезно. Получается, если тренироваться, то…
— Можно достичь всего, — улыбнулся он и снова двинулся на меня.
— А что ты умеешь? — пискнула я.
Он снова разочаровано отстранился:
— Я могу переносить предметы, воссоздавать предметы, залечить любую твою рану, пока ты жива, могу сделать тебя моложе или старше, поменять твою внешность, поменять свою внешность.
— Правда? — я была поражена.
— А ты действительно думала, что бывают азиаты с такой светлой кожей, белыми волосами и зелеными глазами?
— Я не знаю, — призналась я честно. — Они как из Азии к нам приедут на учебу, то такой страх и ужас с собой сделают, что в принципе я допускала такую возможность. Есть же краска для волос, линзы…
— Ты думала, я хожу в линзах? — засмеялся он.
— Я не знала! — возмутилась я. — Никогда не думала об этом! — неприятно, когда над тобой смеются, поэтому я решила в долгу не оставаться: — А зачем ты такое с собой сделал?
— Не нравлюсь? — Кириги сейчас явно собой страшно доволен.
— Нравишься, просто это странно…
— Это сигнал, — сказал он серьезно. — Словно ядовитые насекомые со слишком яркой расцветкой. Таких как я просто не бывает и это наталкивает потенциальных врагов на некоторые размышления. По моей внешности сразу видно, что я сильный небожитель.
— Почему? — удивилась я.
— Потому что изменения собственной внешности по уровню сложности намного выше, чем даже излечение больных, а о обычных силовых приемах я даже не упоминаю.
— Чем красивее небожитель, тем он сильнее? — удивилась я.
— Мне приятно, что ты считаешь мою маску красивой, — улыбнулся он.
— Не уклоняйся от темы, — напомнила я.
— Не обязательно. Это просто демонстрация силы. Форесты тоже ее используют. Понимаешь, мы сейчас не на горе Ву Дан, где не нужно посылать сигналы для других. Мы здесь, на грешной земле. Увидев это свидетельство способностей, враг десять раз подумает, прежде чем напасть, — он коротко оскалился в отнюдь не доброй улыбке, после чего поинтересовался: — Ну что, ты удовлетворила сове любопытство?
— Не могу понять, почему я до сих пор не кручу пальцем у виска.
— Может потому, что подсознанием ты знаешь, что все это правда?
— Мое подсознание не настолько верит в Деда Мороза, — покачала я головой. — Ладно, допустим, это не какие-то фокусы и что все это правда, — устало согласилась я, но тут же помахала пальцем в предупреждающем жесте: — Но только допустим! Что же получается, тебе помогают эти Форесты? С какой радости?
— А может мы просто поддерживаем друг друга в тяжелую минуту.
— Слабо вериться! — фыркнула я. — Да и если ты такой сильный… что ты делаешь в триаде?
Например, почему ты ее не возглавляешь? Или там есть кто-то сильнее тебя?
Кириги рассмеялся, потрепав мне волосы рукой, и ответил:
— Если бы я хотел власти, то стал императором еще тогда! Но это ответственность.
— А ты не любишь ответственность? — уточнила я.
— Это смотря о чем говорить. Например, отвечать за народ, судьба которого мне малоинтересна. Или жить среди монахов, хотя к небожительству не лежит душа. Тоже самое могу сказать и про мафию.
— Но это ужасно, — поделилась своими впечатлениями я. — Ты словно живешь в мире, который тебе абсолютно безразличен!
— Так и было до определенного момента, — пожал он плечами.
— Как же так? — удивлялась я. — Но если тебя не интересуют деньги и власть, которые может дать мафия, то почему ты на них работаешь?
Кириги почти непрерывно улыбался с начала разговора. Таким счастливым я его еще не видела. Он постоянно прикасался то к моим волосам, то к коже… И казалось, что он получает удовольствие отнюдь не от беседы. Вариант, что ему настолько нравиться мое общество, просто не укладывался в голове.
— Формально, — наконец соизволил ответить он, — из триады невозможно выйти. Разве что ногами вперед. Но в тоже время триада — это бывший Белый Лотос, который сейчас трансформировался в Руку. Видишь ли, за шестьсот лет организация претерпела много изменений. Ценность ее в том, что верхушка все еще имеет зуб на небожителей с горы Ву Дан. Так сказать — исторические враги. Это меня спасает от охоты со стороны небожителей, а моя сила, — сказал он и небольшая лавка, стоящая у стены взмыла в воздух, сделала пирует вокруг нас и приземлилась на свое место, — не дает членам триады руководить мной. Это идеально равновесие, которое позволяет мне жить в относительном спокойствии.
— Вот оно как, — прокомментировала я сказанное. — Ничего нельзя сказать — хитро!
— Но не так гладко, как хотелось бы, — пожал плечами Кириги. — Проблемы бывают, но до сих пор я их преодолевал. Да и жить без смысла такой срок — скучно. А задания от триады — хоть какое-то разнообразие.
— Ну да, — сказала я, вспомнив беднягу Беллини. И тут новый вопрос пришел на ум: — А Форесты? Ты же так и не ответил! Почему они тебе помогают?
— Не отстанешь? — поинтересовался он и окончательно убедил мне в том, что до сих пор уходит от ответа.
— Это слишком важно для меня, — честно призналась я. — Никак не могу понять. Если они тоже небожители, то им бы в пору тебя ненавидеть.
— Они и ненавидят. Вернее, делают вид, — просто ответил он.
— Что?!?
— Но помогают, — добавил он.
— Почему? — я еле сдерживалась, чтобы не закричать.
— Потом что Морган — одна из них.
Вот так слова могут причинять боль. Это словно тут, в нашем маленьком рае появился кто-то третий, кто неотрывно наблюдает… Невыносимо! Я вскочила на ноги.
— Правильно, — прокомментировал мое поведение Кириги. — Пора подкрепиться.
Глава 17. Девушка-мечта
Подавив свою неуместную ревность, я снова следовала за ним хвостиком. Это уже перерастало в традицию и начинало нешуточно меня бесить, тем более, если учитывать общую площадь его квартиры. Не в состоянии сдержаться, я поинтересовалась:
— Кириги, ты что, помешан на еде?
— С чего ты взяла? — вопрос явно его озадачил, иначе бы он не остановился и не повернулся в мою сторону, ища ответа на моем лице.
— Просто ты все время норовишь меня накормить!
— Кто-то же должен о тебе заботиться, — как ни в чем не бывало пожал мужчина плечами.
— С такой опекой я скоро не буду пролазить в дверь!
— Джен, тебе не угодишь! — ответил он с веселой усмешкой. — Не переживай. Я знаю прекрасный способ согнать лишнее.
Я тут же замерла на месте, а потом презрительно хмыкнула:
— А вот это точно избитый прием!
— Точно? — вскинул бровь Кириги.
— Угу, — я утвердительно покачала головой.
— Сейчас проверим, — оскалился парень в хищной улыбке.
— О, вот только не надо!
— Надо, — ехидно ответил блондин, через мгновение преодолев расстояние между нами одним шагом, подхватил на руки и понес в спальню.
Растянуться на постели, вдыхая свежий аромат белья и смотреть на красивое тело рядом… наверное, именно так выглядит рай! Кириги рассматривал меня точно так же, словно все происходящее для него ново, но доставляло чрезвычайное удовольствие.
Я решила нарушить бессловесное созерцание, задав еще один волнующий меня вопрос:
— Кириги, а долго ли это все продлиться?
— Что? — лениво поинтересовался он.
— Я не аквариумная рыбка и ты не можешь рассчитывать, что я проживу здесь всю жизнь.
Мужчина тяжело вздохнул:
— Иногда я вообще сомневаюсь, есть ли у тебя инстинкт самосохранения. Если соединить все, что я о тебе знаю, то получиться, что он полностью отсутствует, — сказал он и перевернулся с бока на спину, уставившись в потолок. — Пойми, Джен, что на улице тебя ждет смерть.
Я закусила губу, раздумывая над его словами. А ведь он прав! Сразу вспомнилась погоня в коридорах родного офиса… Вдруг стало страшно. Кириги знает, что говорит, а я совершенно забыла об этом. Но почему?