– Как интересно, никогда такого не видела! – Аурика подбежала к пульту.– И какие страшненькие! Даже на людей не похожи!
– Сама такая была, если тебя здесь заказывали, – заметил Дан, садясь, как в детстве, за стол рядом с пультом. Теперь, правда, длинные ноги едва умещались под столом, но что поделаешь: росту в нем два метра, а у матери куда меньше.
Миражи спокойно мерцали, цифры безмятежно плыли снизу вверх, в комнате чуть заметно пахло больничной дезинфекцией и с детства знакомыми материными духами. Но где-то там, в глубине, мог быть и ответ на вопрос, который уже трое суток занимал Дана. На углу стола облачком поднимался синеватый мираж со сменяющими друг друга лицами. Из глубины облачка выплыло улыбающееся длинноносое лицо с неровными – одна выше другой – бровями. Черный комбинезон военного космофлота, широкая красная полоска класса «высший-универсал». Да это же он сам в день выпуска из училища! Вот устроила тут мать семейный альбом! Но где же они? Надо бы дать ей знать, что он здесь.
– Добрый день! Дан, сойди с моего места, если прилетел дольше, чем на пять минут! – услышал Дан приглушенный голос, и в кабинете появилась мать, одетая в лабораторный комбинезон с закрытым шлемом. Она откинула пленку шлема и, не дожидаясь ответа, повернулась к Аурике. – Меня зовут Людмила Сотникова, заведую этой лабораторией, а по совместительству – мама вот этого пилота. Как провели время на деревенской свадьбе?
Мать выдвинула из пола пару кресел, уселась в одно из них, и приготовилась слушать. Дан заерзал на своем месте за столом. Теперь еще и про свадьбу придется рассказывать, светский разговор вести! Как же надоедают эти семейные связи! Но ради ответа на вопрос придется потерпеть.
– Я тоже пилот, но гражданский, Аурика Тенчи, – представилась Золотинка. Мать заулыбалась, извлекла из ящиков на стене шарики с газировкой и выдала обоим по несколько штук. Потягивая газировку и мысленно отсчитывая минуты, Дан начал описывать аловское торжество. Аурика, включив биоволновой фильтр и улыбаясь, во все глаза смотрела то на него, то на мать, явно пытаясь понравиться. Но когда Дан дошел до величания героев, она все-таки не удержалась.
– Но вы представляете, Людмила, Дан хочет уйти в отставку!
Кто ее просил вот так брякать без предупреждения? Вот уже и мать изменилась в лице.
– А что случилось? Со здоровьем что-то?
Ну вот, теперь начнется допрос! Зачем Золотинка болтает все подряд? Это не ее дело, и ограничивать его свободу она не будет!
– Да успокойся ты, мам! Ничего нет, просто надоело за каждый вздох отчитываться и перед начальством навытяжку стоять! Мне уже тридцать два года, я давно взрослый человек, в конце концов!
– Ну так и не возмущайся по мелочам, как школьник, – хладнокровно заметила мать. – И где ты собираешься работать? Жаль будет терять такую квалификацию, ты же пилот «высший-универсал» и военный испытатель со стажем десять стандартных лет!
– «Универсала» и военного испытателя куда угодно возьмут, я еще выбирать буду!
Мать как будто успокоилась. Когда же можно будет перейти к главному, причем так, чтобы Аурика не слышала? Ведь не исключено, что ответ на вопрос засекречен, как и многое в лаборатории – одно по коммерческим, другое и по политическим причинам.
– Сейчас будет обеденный перерыв, если подождете, мы сможем поговорить в столовой, – предложила мать. Нет, это уже совсем лишнее! Особенно после всех угощений в деревне! Но вот и причина свернуть светский разговор и перейти к главному.
– Спасибо, мам, но нам уже к полудню надо быть на местах! Ты меня не проводишь? – заговорил Дан.
Аурика подпрыгнула в своем кресле.
– Подождите, Людмила, подождите минуту! Скажите, пожалуйста, вы ведь специалист – в Центре Человека когда-нибудь конструировали биополевиков-каутильцев? Вы сами или кто-нибудь еще?
Вот это да! Он собрался спросить осторожно, а она ляпает прямо в лоб! Ведь даже если было что-то, так оно засекречено, и мать не скажет ни слова, даже не намекнет!
Мать посмотрела удивленно, будто пытаясь понять, чего на самом деле хочет от нее Аурика, потом вежливо улыбнулась.
– Нет, к сожалению, такого у нас никогда не было. Видите ли, Аурика, теоретически это возможно, но в реальности биополевая наследственность плохо сочетается с каутильской модификацией, и малыши гибнут. К сожалению, в нашем Центре ничего подобного никогда не конструировали.
Мать смотрела абсолютно честным взглядом. Похоже, даже если ей что-то было известно, первому попасшемуся постороннему человеку она говорить о работе не станет. Не такая это работа. И зачем это понадобилось Аурике? Она, кстати, и тогда через весь космодром побежала за странной выростицей. А теперь что? Дан встал и пошел к двери, мать двинулась за ним, приветливо улыбнувшись Аурике. На улице улыбка мгновенно исчезла с ее лица.