— Да пожалуйста!
Девочка проснулась. Был солнечный день, день ее рождения. Надо было вставать.
— Привет, мам, пап! — сказала она высоким брюнету и шатенке.
— С днем рождения! — сказали они.
— Поздравляю! — сказал и ее брат, высокий шатен, похожий на папу. — У меня для тебя есть интересная книга, как раз под стать твоему мировоззрению. — Он достал книгу Оруэлла «1984» и протянул ее сестре.
Та прочитала аннотацию:
— Мрачная книга… И вообще. Я уже об этом не мечтаю. — Она поежилась, вспоминая сон. Не хотелось бы, чтобы все люди вокруг превратились в копии членов ее семьи!
Тучки небесные
По небу плыли облака. Белые и пушистые. Одно немного отличалось от других: было немного плотнее и меньше. Внутри него сидели три человека. Один из них сидел за рулем, пускал из тучи осадки и снимал все, что ему казалось интересным. Люди дежурили так по восемь часов, остальное время спали, ели, болтали и занимались творчеством.
Это был эксперимент — искусственная туча. Длился он уже несколько недель. Было сложно сидеть все это время взаперти, поэтому люди старались хотя бы раз в несколько дней подлетать к какой-нибудь высокой горе, чтобы вдоволь побродить по свежему воздуху (ведь туча, лежащая на горной вершине — дело нормальное, а что обычно это оптическая иллюзия, всем безразлично).
Случалось сверху увидеть много разных вещей. И ограбления мирового масштаба, и террористические акты удавалось предотвратить, и не одной поп-певице прическу подпортить нежданным дождем (хотя случалось и от суицида спасать, как бы ни было противно), и спасаться от самолетов (несущаяся на полной скорости тучка — интересное зрелище для пассажиров).
Когда эксперимент официально подошел к концу, молодые люди, не сговариваясь, потребовали тучку себе. «Только, желательно, не на троих, а каждому отдельную. А то мы уже друг другу поднадоели», — попросили они. Их желание было исполнено, а тучки стали продаваться (подешевле личного самолета, но все равно по карману далеко не каждому) и сдаваться в аренду. Пришлось решать проблему с воздушными пограничниками — Россия, конечно, большая, но другие страны тоже существуют, и все об этом помнят. Теперь над границами парят пограничники в тучках, поливая осадками своих земных собратьев.
Life-oh-pedia
Мир жил по общему распорядку. Все одновременно (забыв даже часовые пояса) вставали, умывались, чистили зубы, завтракали (по одному меню), работали и ложились спать. Все чистили зубы одной и той же пастой, носили две-три разновидности одежды (и то ее смена не могла быть случайной). Дети жили отдельно от взрослых, едва научившись читать. Вся их жизнь подчинялась одной книге. В Книге было много томов: «Для взрослых», «Для детей», «Для юношей», «Для девушек», «Для семей», «Для людей с домашними животными» и т. д. Когда-то книга называлась «Жизнепедия» или «Life-o-pedia», но мало кто это помнил, как мало кто помнил страну и год издательства. Для молодого поколения она и вовсе была всегда, а называли ее не иначе как Книгой. С большой буквы.
…А начиналось все лет двадцать с небольшим назад, когда молодой человек по имени Павел Степанов (или что-то в этом духе), обладатель некоторого чувства юмора, врожденной грамотности и кучи амбиций, решил написать шедевр. Он взял за основу множество сайтов с советами на все случаи жизни и решил пойти дальше: создать шуточный справочник о том, для чего, как и с кем жить, когда что делать и т. д. Он хотел, чтобы люди смеялись, потому что знал, что смешное «чтиво» чаще становится бестселлером. Он взялся за дело всерьез. Составил распорядок дня, с подробными описаниями и комментариями, перелопатил всевозможные конституции и кодексы, дополнил их очевидными вещами и приколами в духе «Запрещается подниматься на борт летящего самолета» (кстати, реальный закон из Канады, что ли, родом), а так же понаписал комментариев, за которые современная молодежь сказала бы ему: «Спасибо, кэп!». Он написал большую и довольно нудную книгу (чувство юмора загнулось на середине), издал ее и стал ждать, когда же его двери начнут осаждать репортеры. Конечно, никаких репортеров не было. Через полгода было продано всего десять экземпляров книги, и когда автор захотел уже идти топиться от непризнанности своего гения, к нему в дверь постучали. Так в жизнь Павла Степанова вошла партия «Закон и порядок», основанная фанатиком, воспитанным на антиутопиях. Партия была новой, но быстро росла, потому что у основателя было много денег и, по слухам, он был дальним родственником кого-то из «Единой России». Последние, впрочем, утверждали, что это слухи. Но это не важно. Итак, к Автору постучали. Он выслушал пафосную речь представителя «ЗиПа», как он мысленно окрестил партию, сказал, что сейчас не первое апреля, а потом посмеялся вдоволь над этими странными людьми, которые, похоже, приняли всерьез его книгу. Его привлекли слова: