Бондсу даже прозвище дали много лет назад. “Котельная дыра”. Почему именно такое странное название, непонятно. Котельни там конечно были, но без дыр и вполне себе презентабельного вида. В любом случае, прозвище прилепилось к городу, как жвачка к подошве ботинка.
Хотя чего греха таить — эта подлокация и в самом деле была самой неблагоустроенной. Центр, конечно, где обосновался губернатор, опрятен и помпезен, ничуть не хуже Навеля, но стоило пройти глубже, внешняя шелуха теряла свое очарование и таяла на глазах.
Вокруг центра на достаточном удалении, чтобы не портить впечатление, пролегали жилые районы и огромные территории серых бетонных заводов с неустанно работающими генераторами и клубящимся из труб дымом, оседающим на стенах домов и дорогах черным слоем копоти. И чем дальше углубляться, тем картина становилась все менее привлекательной.
Грязные неуютные улицы, мрачные подворотни, зарешеченные окна первых этажей, чтобы жители могли спать спокойно. Стены измалеваны нецензурными надписями. Там же рядом валялись баллоны с использованной краской, бутылки из-под пива и окурки. Непризнанные уличные художники творили темные дела с огромным воодушевлением и во всеоружии.
Разлетающиеся по свету слухи имели право на существование. Преступность в Бондсе не то что процветала, но имела место быть. Как и подозрительные личности в капюшонах, в ночных сумерках меняющиеся между собой непонятными товарами. Как имелись и длинноногие барышни в коротких юбках и с боевым макияжем, предлагающие со вкусом провести время.
А злачных подпольных заведений вообще хоть отбавляй. Притоны, бордели, стриптиз-бары, ночные клубы, игровые дома, казино и куча подобного. Половина существующего как бы вообще незаконна, но губернатор неплохо получал в кармашек, так что на подобные места у доблестных лиц правопорядка закрывались глаза. Периодически и их самих можно было приметить где-нибудь. В качестве посетителей.
Собственно, Алекс Хантер сам был одним из завсегдатаев многих нелегальных точек. Нет, слава богу, наркопритоны он обходил стороной, а вот в стриптиз-барах и в покерных клубах зависал частенько. С некоторыми хозяевами даже был на короткой ноге. Алекс в принципе слыл общительным человеком. Проблемы у него возникали лишь с теми, кому он должен.
А в данный момент он был должен местному бандиту по имени Спиро, торговцу героином с огромными связями и тремя бугаями в качестве телохранителей, которые с самым умиротворенным на свете лицом то и дело теребили выглядывающие из-под пиджаков стволы пушек.
Сам мистер Спиро: жирный боров в дорогих шмотках, с огромной золотой цепью на волосатой груди и печатками на пальцах, тоже не вызывал доверия. Такого лучше не злить, да и вообще держаться как можно дальше.
У подобных личностей работали свои правила. То, что им нужно, они получали любыми способами. Легальными и нелегальными. И Хантеру с его вечной тягой к приключениям, разумеется, невозможно было устоять и не влипнуть в очередные проблемы.
Он и так уже был на карандаше у местной полиции. Несколько лет назад ему дали условно-досрочное за взлом и проникновение. Это вышло вообще до смешного нелепо. Решил помочь знакомым, а в итоге оказался по уши в дерьме.
Кто же знал, что это квартира не подружки одного из его “дружков”, которая недавно послала беднягу, а чья-то неплохло обставленная жилплощадь с сигнализацией и датчиком движения — штуки баснословно дорогие, которые мало кто мог позволить себе в их-то захудалой “котельной дыре”.
Хантера вообще-то просто попросили проникнуть через окно и открыть входную дверь с внутренней стороны, чтобы друг смог забрать скромные пожитки. Типа, чтобы больше не пересекаться с экс-девушкой, иначе не миновать резни.
Только вот на деле оказалось, что Алекса самым тупейшим образом решили обвести вокруг пальца. Знай он о сигнализации заранее, смог бы хоть подготовиться, но вот беда — никто не посвятил его в нюансы, а когда под окном завыла сирена было уже поздно. Как козел отпущения, разумеется, в руки полиции попал именно он. Все его “новые” друзья успели удрать.
Оправдываться пришлось долго. И четыре долгих дня в тюремной камере Хантеру не пришлись по душе. Еще чудо, что все обошлось, так как он без зазрения совести и обозлившись на весь свет, сдал имена подельников. Как оказалось, да еще и к его удивлению, на каждом уже висело ни одно ограбление, так что Хантеру повезло отделаться испугом и общественными работами.