Имя неведомого пииты, творца оды, – Степан Руссов. Ода была поднесена государю 6 ноября 1797 года, в первую годовщину «на Всероссийский престол восшествия». Это совершенно необычайная ода. Можно с твердостью сказать, что она – единственная в нашей словесности. Она вовсе не в парадном, высокопарном стиле, а полна горячей искренности, прямых и даже грубых чувств. Эта необычайная ода необычайному государю – напор искренних, бодрых чувств зари, пробуждения России…
И есть странная красота в том, как в защите несчастного государя Павла голос славной российской танцовщицы через столетие перекликается и сливается с одой его простого и восторженного современника.
Руссова радует, что в российской армии нет больше «ротмистров, не сидевших на коне», и бригадиров, «в полку не былых», что нет и того, чтобы
Дяди в письмах присылалиПашпорт фурьерской на зубок…
А нынче, с воцарением Павла —
К чинам идешь сквозь огнь и водыИ эспантоном меришь мир.
Руссов чувствует суровое величие молодой Империи и так славит Павла:
Ты, чтобы с ложью льстец не вкралсяИ клеветник не обманул,Своей рукой за все принялсяИ оком собственным взглянул.Взглянул на огнь артиллерийский,Взглянул на бег кавалерийский,На флоты и полки взглянул,Везде, где спали иль дремалиИ правил должности не знали,Кругом направо повернул.
Велел, чтоб службу одевали,Давали б в праздник ей шабаш,Солдаты б ели, не жевали,И шел бы коням их фураж.Ты дал гульбе и делу пору,Вельможам показал Аврору:Велел, чтоб в пять часов был день.Трудам, заслугам, дарованьямОткрыл дорогу к воздаяньям,В отставку чисту выгнал лень. Взглянул на старость, на заслуги.На члены ранены стократ,Томящи жестоко недугиРоссийских ревностных солдат…Меж сект полсферы полуношнойЕдинодумье водворил,С твоею церковью восточнойТвои богатства разделил…
Потом дал суд твоим народамИ всюду жалобам их внял.Наказ дал строгий воеводамИ наглых хищников унял.Вводя их власть в свои пределы,Велел иметь им руки белы,Чтоб всяк был тот, да не таков.Чтоб страхи житниц не точилиИ рыл в избытках не мочили,В избытках бедных простяков.
А где невинна кровь пролитаНа небо крепко вопиет,Где алчна пятерня несытаТеснит, жмет, давит и дерет,А строгий суд, судьи, законыНе шлют страдальцам обороны,Там сам дал слово побыватьИли к себе велел дать шагуИ с правдой в ящик класть бумагуИли по почте присылать.
Тюрьмам дверь отпер и темницам,Оковы тяжки разрешил…Чтобы злодейства неотмщенныНе смели руки простиратьВ места судилища священныИ там законы раздирать,
Не смели чтоб ходить воришкиБольших воров в тени, в закрышки,Творя друг на друга свой суд, —Назначил вору и воришкуОдну награду и без лишку —Один нелицемерный кнут.
Крестьян на тяжку призрел долю,На пот их с кровию воззрел,Воззрел и дал им полну волюСвободным в праздник быть от дел.Рассек на части их недели,Чтоб три дни барину потели,А три дни жали свой загон…
Ты смертных жизни взвесил цену,Сколь им мила и коротка,И многих тысяч их в заменуНе рвешь лаврового венка.Князей же, графов и героевТворить умеешь и без боев,Луне не корчивши рогов, —И меч, меч острой и кровавой,Готов всегда разить со славойТебе лишь истинных врагов.
Хоть столько трудно свет беспечнойОт сна глубокого поднять,Сколь отроков от пущи млечнойИль от груди дитя отнять:Но ты то лаской, то прещеньем,То кротким света просвещеньемВосставил все в один твой год —В год Божья к нам благословенья,В год первой твоего правленья,Порядка, правды и щедрот…