Нахожу водителя на заднем дворе. Роман любовно натирает зеркало заднего вида своего авто и слушает что-то в наушниках. Подхожу и прикасаюсь к руке, чтобы Роман меня заметил.
Роман повернул голову на меня и заулыбался.
— Здравствуйте, нужно куда-нибудь поехать?
— Доброе утро, Роман! Да, в клинику, ко Льву Петровичу.
Мы сразу выехали и довольно быстро двигались к клинике. Я решила все же позвонить Льву Петровичу, чтобы не вызвать у него ненужного волнения. Всё-таки он после операции, а не в санатории отдыхает.
Берестов старший ответил сразу и очень обрадовался моему визиту. Минут через тридцать я была на месте. Сразу прошла к палате Льва Петровича, но за пару шагов до двери услышала, что он с кем-то разговаривает по телефону.
— Мне важно, чтобы все было готово ещё до свадьбы моего сына, а не день в день, — бодро командовал Лев Петрович.
О чем конкретно шла речь я не поняла, но было ясно, что подарок не простой, если его сложно сделать к свадьбе. А до свадьбы осталось меньше трёх недель. Иван дату обозначил в тот день, когда мы ужинали в ресторане.
Я, конечно, не хотела большого торжества, но не в том положении я нахожусь, чтобы высказать категоричное нежелание. Гости приглашены, шатры заказаны, цветы и еда тоже. Осталось мне выбрать платье. Но мне на это много времени не нужно.
Разговор за дверью затих и я постучала в палату.
— Аня, здравствуйте! — Лев Петрович поднялся из кресла у кровати, — быстро вы доехали.
— Здравствуйте! Как ваше самочувствие?
— Лучше и быть не может. Вы с Иваном мне новую жизнь подарили. У меня теперь планов не счесть. — Лев Петрович, искренне улыбаясь, смотрел на меня. — Но вы приехали по делу и поэтому не будем терять время. Показывайте, что у вас.
Я разложила на маленьком столике все фотографии и начала по очереди про них спрашивать. Параллельно я записывала информацию в блокнот.
Когда Лев Петрович взял в руки интересующее меня фото, то сердце мое забухало где-то в ушах, словно переместилось в голову. Берестов смотрел на фотографию и молчал.
— Лев Петрович, а кто с вами на этом снимке? — надо же, голос нормальный у меня, вероятно уже привыкаю себя в руках держать.
— Аня, есть моменты, которые через время кажутся не такими важными и яркими. А бывает наоборот — только время и потери заставляют увидеть действительно важное в прошлом. — Берестов помолчал и продолжил. — На снимке наш отъезд из Новосибирска, нашего родного города. Тогда казалось, что Москва прекрасное место. Это так и есть, конечно. Только сердце-то осталось там, в Сибири.
А ехали мы ради детей, хотели им будущее самое лучшее. Наука в то время, словно и не нужна стала, и мне пришлось учиться быть бизнесменом. Жена меня поддержала, но этим она пожертвовала своей карьерой ради семьи. У нее были большие перспективы, даже несмотря на разруху в науке.
— Ваша супруга была очень красивой, — я смотрела на снимок, — а рядом с ней женщина…
— Это Катя, старшая сестра моей Лены. У них большая разница в возрасте. Она умерла раньше жены, на полгода, — было видно, что Льву Петровичу трудно вспоминать о супруге.
— А рядом с Катей её дочь? — я даже дыхание затаила в ожидании ответа.
Берестов провел пальцем по фотографии и тяжело вздохнул.
— Нет, это не дочь Кати, а падчерица. Муж Катерины растил дочь сам после развода и девочка жила потом в их новой семье.
— А сколько ей лет здесь? — я неотрывно смотрела на снимок.
— Тоне здесь восемнадцать. — Берестов как-то сдавленно сглотнул.
Я испугалась, что довела мужчину до сердечного приступа, но Лев Петрович довольно быстро пришёл в себя.
— А где она сейчас? — теперь сдавило горло мне.
24. Анна
Телефонный звонок раздался, как это обычно бывает, в самый неподходящий момент. Пару секунд я надеялась, что Лев Петрович успеет ответить на мой вопрос, но он сразу взял трубку.
Судя по разговору, звонил Дмитрий. Мужчины обсуждали какие-то вопросы по расширению филиала в соседней области. Лев Петрович пару раз ловил мой взгляд, как бы извиняясь, что приходиться долго говорить. А я улыбалась в ответ, хотя на душе от досады скребли не кошки, а настоящие тигры.
Мне удалось найти фотографию, получилось встретиться с Берестовым и задать самый важный вопрос, но в последний момент все срывается. И окончания разговора ждать смысла нет — уже заглянула медсестра и сообщила, что через пять минут у Льва Петровича встреча с лечащим врачом.
После того, как Берестов положил трубку, я успела только попрощаться с ним и его тут же забрали из палаты.
Понурив голову бреду к машине. Погода прекрасная, сухо и тепло, воздух чистый у клиники, несмотря на городской смог в каких-то нескольких километрах. Клиника не дешевая и находится в лесном массиве — кругом сосны.
Я села на скамейку у ворот. Хочется как-то в себя прийти после беседы со Львом Петровичем. Сегодня я узнала, что моя, пусть и вероятная мать, была знакома с Берестовым старшим.
А вот, что он знает о ней, мне выяснить не удалось. Пока. Но теперь мне придётся дождаться возвращения Льва Петровича домой. Ещё одна попытка устроить допрос прямо в палате может вызвать подозрение.
В кармане завибрировал мобильный — из-за бесконечных звонков Кати я отключила звук. Смотрю на экран. Иван.
— Да, я слушаю, — грустно произношу в трубку.
— Ты в клинике? — вопрос сразу выдает, что за моими передвижениями следят.
— Да, навестила Льва Петровича, — решаю не вдаваться в подробности.
— Прекрасно, Аня, — голос Ивана совсем не злой, — давай тогда встретимся на полпути, хочу с тобой где-нибудь пообедать.
— Хорошо, — просто соглашаюсь я.
Договариваемся, где встретимся, и иду к машине Романа.
Пока ехали, я пыталась осознать вероятность того факта, что нашла свою родную мать. Что я чувствую? Оказывается ничего. Думала будет какое-то невероятное ощущение радости и восторга сразу, а оказалась, что внутри просто жуткая тишина.
Словно море перед штормом — полный штиль.
Вздыхаю глубоко и смотрю в окно автомобиля, чтобы перестать смотреть внутрь себя и бесконечно бегать мыслями по одному и тому же кругу. Так хочется почувствовать себя уверенной и сильной, но потребность поплакать плохо сочетается с такими желаниями. Поэтому не пытаюсь себя мучить и просто грустно продолжаю смотреть на дорогу.
Мы подъезжаем и я вижу, что Иван приехал первый и ждёт меня.
Он стоит у передней пассажирской дверцы своего автомобиля и ждет, когда я подойду. Иван не улыбается, но крепко вцепился в меня взглядом, а я не могу отвести своих глаз от этой картинки — темное блестящее авто, рядом высокий, статный и тоже темный мужчина. Иван сегодня вырядился как гангстер: черная рубашка и черные брюки. И не брился утром, о чем активно сообщает щетина.
Шла я и разглядывала моего будущего мужа, не имея сил отвести взгляд или остановиться. Вероятно, растрепанность моих чувств после разговора с Львом Петровичем как-то повлияла на мой самоконтроль и ощущение безопасности — мне хотелось подойти к Ивану и прижаться к нему, почувствовать опору и успокоение.
Но я просто подошла и остановилась у двери. Иван пару секунд смотрел на меня, а потом сделал шаг в мою сторону и обнял. Пару мгновений и Иван уже нежно целует меня в губы. Потом вновь притягивает к своей груди.
И так мы стоим у машины — в обнимку. Меня не смущает, что на нас смотрят, меня смущает только один момент — как Иван-царевичу удалось прочитать мои мысли?
— Что случилось? — Иван уже реально меня пугал своей невесть откуда взявшейся проницательностью.
Я выползла из объятий и не очень убедительно улыбнулась.
— Ничего. Так, минутная слабость, — даже пытаюсь шутить.
— Аня, несмотря на наши договорные отношения, — Иван смотрел на меня очень серьезно, — пусть этот год будет по-человечески… радостным что-ли.