– Какой ужас!– Камила заплакала.– А как Его Величество?
– Он был несчастен.
– Месье д’Альен, я должна ехать. Бедная Анжелика. Я должна сейчас быть рядом с ней.
– Хорошо, мадемуазель. Но, боюсь, что это Вам не удастся. Говорят, мадемуазель де Фонтанж не приходила в себя.
– Это ужасно. Какое горе. Я должна ехать. Простите.
– Я прикажу заложить карету.– Анри быстро вышел из столовой.
Через час Камила де Тианж отбыла ко дворцу под охраной капитана де Шомберга.
………………………………………………………………………………………………………………..
– Моя дорогая, милая Анжелика! Как Вы осунулись. А как бледны. Боже мой…– Камила стояла на коленях у ложа мадемуазель де Фонтанж.
Вторые сутки молодая женщина не приходила в себя после тяжелых родов. Постель и помещение уже привели в порядок, ничто не напоминало о той трагедии, что случилась здесь накануне. Под богато расшитым золотыми лилиями одеялом, угадывались очертания ставшего хрупким и невесомым , тела. Белокурые волосы легкими завитками выглядывали из-под ночного чепца, лицо белее мела почти не выделялось на фоне белоснежной подушки. Восхитительный носик заострился, некогда полные алые губки обескровились и теперь совсем не выделялись ни цветом , ни очертаниями на безжизненном лице. Весь внешний вид Анжелики де Фонтанж напугал Камилу. Совсем не такой она привыкла видеть свою подругу. Взяв двумя руками тонкую безвольно опущенную кисть ее руки, она попыталась своим дыханием согреть ледяную ладонь и пальцы. Но это было все равно, что пытаться согреть мраморное изваяние. Камила беззвучно плакала, умываясь непрерывным потоком слез, но даже не замечала этого, погружаясь все глубже в осознание неизбежной потери. Она любила Анжелику де Фонтанж. За ее легкий нрав, за всегда хорошее настроение, незлобивость и участливость. И пусть, она считала свою подругу немного глупенькой, но все равно очень славной. И вот теперь, она теряла единственную подругу… и ничего нельзя с этим поделать.
Камила даже не заметила, что в помещении находится не одна. В мягких креслах у окна расположились две придворные дамы – камеристки мадемуазель де Фонтанж. Эти особы ничего не делали, они просто сидели, исполняя свои обязанности, неотрывно находиться при мадемуазель. Зато у них было достаточно времени, чтобы обсудить все новости, все события во дворце.
До Камилы донеслась фраза, заставившая девушку внимательно прислушаться к разговору двух злопыхательниц.
– Вы заметили, дорогая Катрин, на мадемуазель де Тианж новое платье?
– Да, дорогая Мелани. И какой удивительный цвет! Любимый цвет Его Величества.
– Недаром она не ночевала этой ночью в своей комнате. Все утро и целый день ее нигде не могли найти.
– И даже у Его Величества?
– Он тоже не выходил…
– Да что Вы говорите?..
В этот момент, совсем некстати, вошел хирург Его Величества, г-н Шарль-Франсуа Феликс. Подняв Камилу с колен, он попросил ее удалиться. Предстояли некие медицинские мероприятия. Камила безропотно вышла из помещения, оглушенная услышанным в свой адрес. Горе, охватившее ее при виде Анжелики, и сплетни, зарождавшиеся на ровном месте, совсем выбили из сил, она прислонилась спиной к огромной статуе Аполлона и закрыла глаза. Мимо нее шествовали праздно шатающиеся придворные и любопытствующие горожане. Никто не печалился, наоборот, повсюду слышались смех и болтовня. Камила глотала непрекращающиеся слезы. Впервые ее обуяло одиночество и даже страх перед будущим.
– Вы слышали новость?– у портрета «королю-солнцу» остановилась группка придворных.
Нисколько не стесняясь проходящих мимо, не понижая голоса, какой-то франт в пышном парике и атласном камзоле (Камила не узнала, кто это) громко проговорил:
– Арестовали Ля-Вуазен!
– Как? Что же теперь будет?– хором закричали, только что вышедшие из комнаты Анжелики, камеристки.– Ведь ее принимали практически во всех домах Версаля.
– Да. Теперь полетят многие головы. Говорят, что она снабжала особо нуждающихся белой пудрой. Якобы эта пудра помогала быстро и безболезненно отправлять на тот свет тех, кто был неугоден или мешал.
– Да! Я тоже слышала об этом! Графиня де Суассон регулярно приглашала к себе Ля-Вуазен.
– Графиня де Суассон ближайшая подруга мадам де Монтеспан! Значит мадам де Монтеспан тоже принимала у себя Монвуазен?
– Не только принимала, но и участвовала в черных мессах!
– Какой ужас! А что же Его Величество?
–Его Величество уже который день приглашает к себе Кольбера вместе с лейтенантом полиции де ла Рени!
– А еще говорят, что мадам де Монтеспан приказала отравить мадемуазель де Фонтанж!