Я опустила глаза.
Амбиции…
Графская гордыня не позволила отцу дать согласие на неравный брак сына три года назад. Рону тогда едва исполнилось восемнадцать, а той девушке из деревни — шестнадцать. Отец пригрозил, что лишит строптивого виконта наследства, если тот не откажется от "неугодной затеи". Рональд не отказался и остался без наследства. Но жениться на любимой не успел, потому как ее тайно силком выдали замуж за другого. Отец даже ждал, что сын теперь вернется с покаянием, раз уж "проблема была решена". Но Рон так и не вернулся. И о том, где он, узнали мы лишь от дяди Сайруса несколькими месяцами спустя…
И да, отец в те времена с радостью принял бы в зятья влиятельного маркиза из древнего рода.
— Только и сами д'Арно должны были получить в придачу со мной что-то достаточно ценное, что вдруг делало меня завидной невестой, — завершила я вслух.
Рон снова собрался, смахнув с лица отпечаток мрачных воспоминаний, уголки губ тронула понимающая улыбка. Однако с ответом брат медлил. Неторопливо подобрал со стола переливающийся в дрожавшем пламени свечи перстень, до того венчавший золотую лужицу из цепочки, и какое-то время просто продолжал задумчиво крутить в пальцах, словно решая — отвечать или нет.
— Приданое, конечно, что еще? — он безразлично пожал широкими плечами, поднялся и не спеша прошел к маленькому окошку, где позади тонкой занавески вспыхивала в частых молниях залитая дождем улица.
— О да? — я даже оживилась от такой явной выдумки, тут же позабыв о том, что собиралась держать не к месту разгулявшиеся эмоции в узде. — Предполагается, что я должна поверить в это? Пф! Да у отца не хватало средств даже содержать замок в порядке, не то чтобы набрать достаточно приданого для покупки такого жениха!
— С доходами Лесли все было в порядке, — бросил Рон, не оборачиваясь. — Добавь сюда прибыли с торговли Сайруса. Плюс морские перевозки, от которых графство тоже получало процент. И на что, по-твоему, уходили эти доходы?
Я скептически изогнула бровь.
— Складывались в сундук, вероятно. Тогда это должен был быть очень большой сундук. И не один.
Рональд хмыкнул. Невысоко подбросил перстень, по-прежнему не сводя взгляда с искаженного дождем стекла, и ловко наугад поймал кольцо снова. Затем обернулся и пристально посмотрел на меня.
— Почему д'Арно оставил тебе украшения? — спросил вдруг. — У него было целых три недели, чтобы отобрать их, не привлекая внимания. Сделать вид, будто решил забрать на хранение, наконец. Почему он не сделал этого?
Странно, почему Рон считал, будто герцог непременно должен был это сделать. Уверена, эти драгоценности — самое меньшее, что опекун потерял, и из-за чего стоило устраивать мои поиски. И, к слову, тем самым усиливая скандал вокруг своего же имени.
— Потому что не считал это важным, по сравнению с моей покладистостью, — предположила я очевидное.
Да, теперь о моей "покладистости" известно всему городу.
— Он искал кольцо, — задумчиво пробормотал Рон, как во сне, будто и не услышав меня вовсе. — Он ведь искал сапфировое кольцо у скупщиков. И… и жемчужину тоже, да, и я думал… — он замолчал, широко провел ладонью по небритому подбородку. — Если твой опекун не разыскивал специально украшения, то получается искал он именно тебя, — карие глаза прищурились, подернувшись сомнением. — Что, если Сайрус прав, и старый герцог не успел рассказать сыну о сделке между нашими семьями?..
Не уверена, что последний вопрос относился ко мне, но размышлять, что за причины стояли за поступками опекуна, уже все равно не было смысла.
— Какая теперь разница? — я постаралась загнать злость к д'Арно поглубже. — Как бы то ни было, он и так уже получил от де Лесли все, что желал.
Рон моргнул, словно только очнувшись от раздумий, подошел к столу и снова опустился на стул напротив. И некоторое время просто сидел, ничего не говоря и внимательно изучая мое лицо, словно за последние минуты я вдруг изменилась до неузнаваемости. Потом медленно облокотился на спинку и, протянув руку, с тихим стуком положил кольцо обратно на столешницу.
— Не все, как выясняется.
Глава 3
(Замок Лесли)
Грегори натянул поводья и легко спрыгнул на выложенный заросшим булыжником двор. Сощурился от ударившего в глаза слепящего солнца и почти наугад передал лошадь груму. Затем обернулся к молчаливо стоявшей перед ним каменной громаде, уже в который раз мысленно напомнив себе, что сегодня его здесь вообще не должно было быть.