Следующая очевидная мысль — что девушка попросту вылезла через одно из окон, подкрепления не нашла. Именно в тот день часто оставляемые приотворенными из-за духоты створки были накануне плотно закрыты, потому как погода к вечеру заметно испортилась. Закрытыми окна оставались и на следующее утро, когда леди уже и след простыл. Разве только беглянка ухитрилась подговорить одну из служанок помочь ей?.. Маловероятно. Невероятно вовсе. Ни одна из горничных не рискнула бы репутацией и отличным положением в Пансионе, помогая Леноре.
И все же как-то она должна была покинуть здание?..
Грегори даже допустил нелепое предположение, будто девушка вылезла через дымоход собственного камина и каким-то чудом умудрилась спуститься с крыши — но нет. Камин в ее комнате был разожжен в присутствии Леноры еще с вечера и светился угольками даже утром. Попытаться воспользоваться этим путем было бы безумием чистой воды, не говоря уже о том, что шанса удачно спуститься с крыши у нее просто не было…
Однако и это оказалось не все.
Ленору не видели и за стенами Пансиона. Ни один из находившихся снаружи слуг не заприметил удирающую воспитанницу. Ни один из вечно околачивавшихся поблизости бродяг также не встречал одинокой юной леди, хотя за вознаграждение готов был выдать за нее кого угодно.
Она словно растворилась.
И это совершенно сбивало с толку.
Ощущение — словно после тщательно просчитанной на десятки ходов вперед выигрышной партии — с шахматной доски по колдовству просто взяла и исчезла одна из фигур. Посеяв панику среди привязанных к ней соседей. Оставив после себя дыру в кружевной комбинации, которая стала расползаться на глазах.
Грегори пытался искать.
Лично посетил Рональда де Лесли: именно к старшему брату маленькая Ленора должна была броситься за помощью в первую очередь. Однако когда молодой мужчина услышал о причине визита герцога, то невозмутимое секунду до того лицо бывшего виконта побагровело, ясно дав знать о жгучем желании скрутить посетителя морским узлом. И, как догадывался Грегори, скорее всего, Рональд и не сумел бы сдержать ярости, приди герцог один.
Зато стало очевидно, что Ленора там не объявлялась.
Рональд де Лесли никогда не был хорошим актером. Если он злился, то злился от всей души, и вполне искренне. А дальнейшая слежка за ним показала, что он и правда понятия не имел, где находилась сестра. Едва только Грегори оставил таверну, как мужчина отправился обыскивать улицы города сам. И каждый раз возвращался один, ненадолго, затем уходил снова…
Куда еще она могла податься?
Если бы брат графа де Лесли, Сайрус, сохранил корабль, то, скорее всего первым делом Ленора могла бы устремиться именно к нему. Но теперь Сайрус был всего лишь наемным капитаном, и не мог нигде укрыть племянницу, даже если бы очень захотел. Да и на дороге к порту приметной воспитанницы замечено не было…
Оставался еще только отец Габриэль — третий из братьев де Лесли, принявший сан священника и служивший в маленькой церкви одного из приходов провинции. Леноры не оказалось и у него. Отец Габриэль не стал яростно прожигать Грегори взглядом, подобно Рональду, но от того, как широкоплечий мужчина в рясе посмотрел на пришедшего с плохими новостями герцога, Грегори почувствовал себя последним подлецом.
Один дождливый день сменялся другим, а о пропавшей девушке так и не было вестей.
Словно она, действительно, исчезла…
Библиотека графа, строгая и аккуратная, как и всегда, напоминала чопорную даму в летах, позволившую присутствие распахнувшего тяжелые двери герцога из чистого этикета, и незримо давя темными стеллажами, будто желая заставить его самого покинуть некогда любимое место уединения старого хозяина.
— Удивлен, что ты решил назначить встречу здесь, братец, — спокойно заметил Грегори, когда светловолосый гвардеец, до того буравивший хмурым взглядом вид из окна, быстро обернулся за звук открывшейся двери.
— Теперь ты бываешь здесь чаще, чем в своих собственных владениях.
— Формально… — рассудительно произнес герцог, замедлив шаг у столика с графинами, небрежно подхватив один из сверкавших сосудов и, открыв, а затем поднеся горлышко к носу, уловил знакомый букет любимого вина бывшего владельца замка. — …я в своих собственных владениях, — он закрыл графин снова и аккуратно поставил на место.