Она внимательно смотрела на студентов… Это был ее последний семинар с ними, затем экзамен, и она, по крайней мере, с большинством из них распрощается, возможно, что и навсегда. Ей очень хотелось, чтобы именно сегодня они были искренни в своих суждениях.
– Я просмотрела ваши работы. Свои оценки, надеюсь, вы видите сами. Не могу сказать, что я довольна результатами. Поэтому сегодня мы должны поставить точку, вернее многоточие… в этой теме. И еще! Сегодня отметок уже не будет, сегодня я хочу услышать ваши сердца, помыслы, пусть даже ошибочные, но искренние суждения… А начнем мы наш семинар с того, что попросим Владимира Лушникова в общих словах и уже для всех высказать то, что он написал в своем сочинении… Можно с места…
– Да что я там, Татьяна Виленовна, такого особенного написал, – недоуменно проговорил студент, поднимаясь. – Просто сказку «Конек-Горбунок» действительно помню с детства. А сегодня вновь взглянул на нее, но уже с высоты студенческой скамьи и с учетом какого-то полученного мною жизненного опыта, если так можно сказать. Но если кратко, то я бы выделил в этой сказке два основных момента, что называется, извечно русских. Первый – это получить все на халяву…
По аудитории пронесся смешок.
– Второй – это всеобъемлющая и всепроникающая зависть, также свойственная нашему народу, к успеху другого человека. А Конек-Горбунок – это, как бы я сказал, этакий бог халявы…
Тут аудитория просто взорвалась от смеха.
– А что? – продолжал Владимир. – Он руку протянул Ванечке-дурачку, а тот за нее с радостью и ухватился.
– Странный какой-то твой бог халявы… – съязвил Платов.
– Да нет! Он соответствует конкретным надеждам конкретного человека. В данном случае – Ивана. У него уровень требований не такой высокий, как у тебя, Платов… Он и хлеб выращивает, и лошадей пасет. Такое «нечто» для него более узнаваемо… Ведь для такого человека халява может ассоциироваться и с хорошим конем, например, и с богатым урожаем.
– Так что же он тогда не взял хорошего коня?.. – вступил в начавшуюся дискуссию Сергей Кирсанов. – Оседлать саму белую кобылицу… Это все равно что поймать Золотую Рыбку…
– Молодец, Сережа! – заметила Верещагина. – Очень точное сравнение.
– Это для Ивана неважно, – парировал в ответ Лушников. – Та или иная… Все равно в результате был заключен договор о все той же халяве… Помните, там еще момент такой есть, очень точный, когда он вскакивает на лошадь и уже понимает, что она его не скинет. Это все равно, что он бога за яйца в тот момент ухватил… И все сразу получил…
– Володя!.. Ну что это такое… – не выдержала Верещагина.
– А что, разве не так? И потом, это известное образное, я бы даже сказал крылатое, народное выражение…
– Владимир… – вновь прозвучал голос Верещагиной, – не заставляйте меня раскаиваться в том, что я дала вам слово…
– Да и вообще все сказки об этом же, – настаивал студент Лушников. – Возьмите хотя бы сборники Афанасьева… Ну хорошо, извините…
– Тебе еще есть что добавить?.. – уточнила Верещагина у своего студента.
– Да! Я думаю, что понимаю, в чем заключен повальный интерес к этой сказке. Народ, который ее с детства слушал, для себя уяснил удивительную историю про простого мужика, который ни сном ни духом, просто усердно работая, даже подчас с неохотой, может найти свой кувшин с золотом. Или такое же счастье, какое свалилось на Ивана.
– Разумеется, – вновь воспользовался паузой Платов, – народ, работающий из-под палки, не только балдеет от этой истории, но и часто представляет себя на месте Ивана… Каждый уже думает, как бы он лично распорядился таким богатством, понимая, что Иван все не так сделал, потому как… просто дурак!
– Ты свой монолог закончил? – спросил Лушников товарища по курсу. – И еще… Конечно же, в чем-то Платов прав. Действительно, а чем мы лучше братьев Ивана, которые воруют, по сути, у своего же. Ничем! Или те крестьяне, которые сегодня поголовно воруют и продают лес. Ни они, ни мы, sorry! Сегодня это особенно актуально, потому что во главе всех отношений встали опять-таки… бабки. Но при всем этом элемент добра, сказочности, заложенные Ершовым, его любовь… делают это произведение на удивление запоминающимся. Оно ложится на сердце, которое, я бы даже сказал, оттаивает. По крайней мере, это я о себе. Об этом и сказка. Она доказывает, что человек может культивировать в себе добро. И сохранить в себе такие черты характера, как милосердие, любовь и жертвенность, в той или иной степени… И конечно же, веру. Хотя религиозный аспект в сказке, прочитанной мною в детстве и изданной в редакции «Детгиз», практически отсутствовал. Но в этом случае тема борьбы добра и зла выявлена достаточно точно. И эта борьба идет, я бы даже сказал, внутри каждого из нас.