После него и Ершов, и сестры увидели появившегося рядом с ними Конька-Горбунка.
Петр низко поклонился сестрам.
– Вот и пришло, как я понимаю, время нашего расставания. Я чувствую, что прощен. Прощен!.. – уже чуть не во весь голос закричал он. – Как же я этому рад! Прощен! Какое же это счастье! Простите и вы меня, Христа ради! И молитесь за меня!
И сестры увидели, как над местом захоронения писателя уже воспарила Жар-птица…
Счастливый Петруша Ершов сел на своего конька… И в сопровождении Жар-птицы его истосковавшаяся по Творцу душа, сделав круг над могилой, стала возноситься в небо…
– Прости меня, народ православный… – неслось над кладбищем, над Тобольском, над всей многострадальной Россией.
И так светло стало вокруг и на душе легко, что слезы сами текли от такого счастья.
Вечером следующего дня, когда все официальные праздничные мероприятия закончились и именитые гости разъехались, сестры сидели в квартире Верещагиной. Они пили приличный коньяк, привезенный Александрой из Москвы, добавляли в чай душистого ишимского бальзама и были несказанно счастливы оттого, что снова вместе.
– Знаешь, – вдруг произнесла Татьяна, – а ведь меня в ФСБ перед больницей вызывали. Сначала забрали дневник Ершова… И все выпытывали, что в сказке зашифровано…
– Они там в крестики-нолики, что ль, не наигрались? – спросила Александра, мгновенно став серьезной.
– Не думаю… – тихо ответила младшая сестра. – Вероятно, они что-то знают… И очевидно, ищут…
– В Сибири? Что они ищут и что они знают и как это связано с тобой? Давай рассказывай мне все по порядку…
– Я могу лишь догадываться… – ответила Татьяна.
– Тогда начинай, будем догадываться вместе.
И Татьяна начала рассказывать…
– Я давно пыталась ответить для себя на вопрос: почему именно Тобольск и земли вокруг еще в царские времена стали местом духовного паломничества? Почему именно сюда ехали сами или ссылались все инакомыслящие… Люди, которые обладали иным воззрением на мир Божий…
– Возможно, что это именно они и привнесли сюда духовность, – ответила Александра.
– Предположим…
– Кстати, а как давно они там появились? – уточняла та.
– О, сестричка… Тут надо вспомнить ледниковый период. Попытаться понять: для чего он был попущен Богом? Почему Господь решил, что сначала все должно было замерзнуть, а потом снова ожить? Это ведь тоже неспроста. Ведь за отступившим впоследствии ледником на эти земли снова пришел человек. И тогда он стал свидетелем настоящего чуда, как бы заново открыв для себя мир Божий и его удивительную красоту.
– То есть? Не совсем поняла.
– Они увидели проступивший из-подо льда уже иной, преображенный мир… Такой, каким он был во времена Адама и Евы… Это место называется в народе Белогорье… Там не бывает зим. И ничьи руки еще не касались той земли, никто ее не разрушал и не облагораживал, слава Богу, так как никто из смертных еще этой земли не видел. Вот это место и стало отдушиной для людей с иным мировоззрением… И местом, как я теперь понимаю, тайного посвящения избранных…
– Избранных. Красиво звучит, – заметила Александра.
– Именно избранных, которым нечто открывается. Да ведь и ты до сего дня не могла видеть Петра Павловича, хотя он часто стоял рядом с тобой. Ты и тот мальчик на кладбище… Это, думаю, неспроста.
– Ты хочешь сказать, что Белогорье само решает, кому и что показать, и само притягивает к себе людей?..
– Естественно. Думаю, что на земле в ближайшее время появится когорта людей, которая способна будет начать духовное возрождение России. И не случайно эти земли сейчас называют духовным центром православия… Почему Путин, например, стал сюда часто ездить, как ты думаешь? Почему он начинает тут что-то возрождать? Отстроили кремль, представительские палаты… Для чего? Или для кого?
– Думаешь, они хотят уехать из Москвы и поселиться в центре Сибири, как некогда Иоанн Грозный? Или быть поближе к народу, который их понимает и поддерживает?
– Ну это, скорее, политический аспект. Я думаю, что его душа уже настолько устала, что исподволь, интуитивно он ищет место возможного соприкосновения с чем-то иным. Я не говорю, что он устал физически… Нет! Просто он прекрасно понимает, что если и есть возможность некоего продления своей личной жизни, а об этом думает каждый из них, то необходимо для начала попытаться очиститься от грязи, налипшей на его имени за все годы управления Россией… Ибо только Господь не ошибается и не грешен! А он всего лишь человек, раб, повязанный цепями на галере, которой, еще неизвестно, кто правит…