Я даже оторопела от такой реакции. По моим прикидкам ничего особо страшного мне не грозило.
— Не плачь, глупая, — с уверенностью, которой, особенно после таких ее заявлений, совсем не чувствовала, отозвалась я. — Со мной все будет в порядке.
— Н-нет!
Словно наяву представила, как девчонка отчаянно мотает головой так, что пряди выбиваются из аккуратной косы и хлещут по щекам.
— Ладно тебе, — улыбаясь, сказала я. — Не убьют же… а остальное можно пережить. Но не думаю, что они задумали что-то плохое…
— Дурочка! — оборвала мое неуместное веселье Варналия. — Как ты можешь? Они палачи Амниллии! А О-Рэлли вообще чудовище! Дракон!
«Палачи? Дракон?»
То, что отряд Кугара наделен особыми полномочиями я поняла, когда они всерьез размышляли о том, что я могу быть шпионкой Региды. Но у них больше не осталось ко мне претензий. Барские замашки, конечно, неприятны, но если вести себя правильно, не вызывать опасений и не нарываться, то они не будут слишком осторожны… что даст шанс сбежать, если ветер переменится и мне будет угрожать реальная опасность.
— В смысле — дракон? — не поняла я.
— Дракон! Чудище злобное! — приглушенно воскликнула Варналия. — В огнедышащего ящера обращается! Людей ненавидит страшно… Только принцессе подчиняется, а она все-все ему разрешает… И если он захочет… тебя…
Всхлипывания за дверью переросли в рыдания.
«Не хочет сейчас и вряд ли захочет потом», — мысленно хмыкнула я. — «А вот про чудище поподробнее».
— Хватит ныть! — преувеличенно сердито прошипела вслух, чтобы привести Варналию в чувство и расспросить, пока есть такая возможность.
Рыдания тотчас стихли.
— Не плачь, — уже мягче повторила я. — Лучше расскажи о них…
Долгое молчание было мне ответом. Я совсем было отчаялась, что перегнула палку, когда Варналия все-таки заговорила.
— Ты ведь знаешь о войне? О принцессе Амниллии?
— Да, — кивнула я, будто девушка за дверью могла меня видеть. — Лай что-то рассказывал.
— Они появились не так давно. Первым — ноймир Кугар. Он сразу принцессе понравился: красивый, сильный… Да ты его видела! Принцесса сперва его во главе простой сотни поставила, а потом он сам себе отряд набрал: отобрал монстров себе под стать и теперь они самые известные люди Сеерринга… Палачи! По приказу принцессы сжигают деревни, которые не смогли собрать дань или послать достаточно мужчин в армию. А еще этот отряд всегда на передовой в Регалии.
— Везде успевают, — пробормотала я. — Как думаешь, зачем я им понадобилась?
— Не знаю… Боюсь подумать… — голос за стеной сорвался и бессильные послышались всхлипывания.
— Не плачь. Все не так плохо. Мне кажется.
— Ты не понимаешь!
Возразить было нечего. Я обдумывала информацию, когда внезапно за дверью раздался приглушенный рык Йейнирдена:
— Какого Шасторета ты тут делаешь?
Варналия сдавленно пискнула и залепетала:
— Папа, не сердись! Я же клятву дала…
«Зря она это сказала», — поморщилась я.
И точно — ее слова вместо того, чтобы успокоить, подействовали на Йейнирдена, как красная тряпка на быка. Трактирщик взревел не своим голосом:
— Забудь про клятву! Не было никакой клятвы! Тролли с драконами не связываются!
— П-папа! — приглушенно воскликнула Варналия.
До меня донеслись звуки борьбы и, пару мгновений спустя, тяжелые удаляющиеся шаги. Подозреваю, что строгий папаша попросту взвалил непутевую дочь на плечо или ухватил за шкирку. Варналия еще говорила что-то отцу, но слов я уже разобрать не могла.
Я думала, что не усну после этого, но ошиблась. Разбудил тихий скрип открывающейся двери. На пороге с объемным свертком в руках стоял мальчишка-блондин.
— Чего вылупилась? — ухмыльнулся он, разглядывая мое помятое со сна лицо. — Вставай, переодевайся и пошли.
Он бросил мне сверток и привалился плечом к косяку.
— Может, выйдешь? — спросил я.
Парнишка осклабился в ответ, но с места не двинулся.
«Ну и подавись», — мысленно ощетинилась я.
Сверток оказался тонким шерстяным одеялом, в которое были завернуты старенькие, но очень удобные кожаные сапожки, теплые штаны коричневого цвета, длинная балахонистая белая рубашка и зеленый бархатный кафтан с вытертыми локтями.
Я распустила шнуровки — теперь, по прошествии почти двух недель, я, наконец, могла одеваться-раздеваться без помощи Варналии — и подняла юбку на шею. Вот и пригодился детский опыт переодевания на пляже, когда все кабинки заняты. Блондин следил за манипуляциями круглыми глазами. Но я даже порадоваться не могла тому, что уела поганца: после ночи проведенной в неудобном положении мышцы противно ныли, каждое движение давалось с трудом.