- А ты хотела бы вернуться? – нельзя было не заметить, как тяжело дался Торину этот вопрос.
- Раньше хотела, а теперь – даже не знаю, скорее – нет, чем да, -откровенно ответила ему.
Он взял в дрожащие ладони мое лицо, глаза его налились синевой, он наклонился ко мне и с отчаянием в голосе произнес:
- Я не позволю тебе уйти, Оливия! Ты слышишь меня? Не позволю!
Те самые слова из моего видения! Я пораженно смотрела на него. Значит, это был Торин? Он меня спас? Впрочем, почему меня это удивляет? Странно было, если бы это сделал кто-нибудь другой.
- Слышу, родной! Я не хочу от тебя уходить! – пробормотала я и приникла к его губам.
Я пропустила вчера бал, но, как выяснилось, напрасно.
- Принц Ильтар уехал в Саравию! – расстроенно сообщила Каприна за завтраком.
- Один? – удивилась я.
- Нет, конечно! – раздраженно подключилась к беседе Сеона. – С ним уехали все саравийцы.
- Это ведь незапланированный отъезд? – я взглянула на отца, но он молча пожал плечами.
- Что-то у них случилось! – уверенно сказала Каприна.
- Ты говоришь о Саравии? – уточнила я.
- Да! - резко подтвердила она.
Честно говоря, меня эта новость удивила, но не расстроила. Торин рассказывал, что саравийцы должны были отправиться домой через месяц. Что касается Махуба, то он постоянно наблюдал за мной, я старалась не зацикливаться на этом. Зато он стал оказывать знаки внимания Сеоне, после танца не уходил, а оставался стоять рядом с ней, он мало говорил, зато Сеона от радости не закрывала рта и говорила за всех нас. Сибилла при этом стояла и улыбалась, не делая дочери ни одного замечания. Махуб слушал партнершу по вальсу и чуть кривил губы в улыбке. Иногда мы встречались взглядами, и в его глазах я видела то ли торжество, то ли насмешку. Поэтому мы с Торином предпочитали или танцевать, или бродить по залу и разговаривать.
За время своего пребывания в королевстве принц Ильтар вместе со своей свитой дважды посещал университет. Как-то войдя толпой в перерыве между лекциями в аудиторию в сопровождении проректора Барбера, они равнодушно осмотрели помещение, зато обратили внимание на черные накидки студентов и преподавателей и с живым интересом обсуждали их, также задержали свои взгляды на малочисленной женской аудитории. Проректор объяснил, как проходят занятия, какие дисциплины преподают. Большого интереса на лицах Ильтара и его спутников я не заметила. На лекцию остались два саравийца, в том числе Махуб, по всей видимости, они получили задание выяснить все о лекции, а потом доложить о результатах.
Во время занятия я чувствовала на себе взгляд саравийца, поначалу меня это раздражало, но потом я увлеклась: слушала преподавателя, тщательно записывая основные тезисы, и совершенно не думала о Махубе. Скорее всего, я бы благополучно забыла об этом посещении, но вскоре после него Махуб на балу задал вопрос:
- Леди Сеона! Почему Вы не посещаете университет?
- Зачем? Туда ходят только те, кому не удалось выйти замуж до двадцати одного года, - ответила она, засмеявшись.
Махуб завис от такого ответа, а потом спросил:
- Посещение университета приравнивается к замужеству?
- Нет, - растерялась Сеона.
- Просто старым девам король предоставил возможность учиться, чтобы поумнеть. Если они не смогли выйти замуж до такого возраста, значит, недостаточно умны. Но ни Сеона, ни Каприна не нуждаются в обучении в университете, - бросилась на помощь дочери Сибилла.
«Он им не поможет», - мелькнуло у меня в голове. То есть мачеха считает меня глупой, я о ней такого же мнения. А мы, оказывается, с ней в этом отношении похожи! Меня разобрал смех, я не выдержала и рассмеялась.
- Вы не согласны с леди Стелтон? – Махуб тут же нашел повод заговорить со мной.
- У Вас может сложиться впечатление, что в университете учатся только глупцы. Но мои родственники имели в виду исключительно женщин. Уверяю Вас, мужчин это не касается, они посещают университет, чтобы получить знания. Впрочем, «поумнеть» - тоже неплохой вариант, - ответила я, не скрывая того, что меня повеселили объяснения Сибиллы и ее дочери.
Вообще, я надеялась, что после столь «лестной» характеристики, которую невольно дали мне Сеона и Сибилла, интерес Махуба ко мне пропадет, но неожиданно он пригласил меня на танец. Торина рядом не было, чтобы отказать, сказав, что я обещала вальс своему жениху, поэтому пришлось выкручиваться и рассыпаться в извинениях.
- Вы оказали мне большую честь, пригласив на танец. Но вынуждена отказать Вам, так как должна блюсти преданность своему жениху и не давать ему ни малейшего повода сомневаться во мне, - пафосно заявила я.
- Неужели танец со мной послужит для Вашего жениха поводом для сомнений в Вашей преданности ему? – не менее напыщенно спросил Махуб.
- Вы же не станете утверждать, что ревность способствует укреплению отношений? Да и потом, не стоит забывать о моем статусе старой девы. Надеюсь, Вы понимаете, что рисковать в моем положении было бы не слишком дальновидно, - привела я, на мой взгляд, убедительные аргументы.
- Ваша предусмотрительность и преданность жениху вызывают…, - недовольный Махуб, видимо, от раздражения, не мог подобрать слово.
- Восторг? – невинно подсказала я.
- Не совсем, - не согласился он, сверля меня взглядом.
- Умиление? – хлопая ресницами, с придыханием уточняла я.
- Скорее, недоумение, - закончил он.
- Жаль, что не угадала, - посетовала я.
Больше попыток потанцевать со мной со стороны Махуба не было. Но на следующем балу на вальс меня пригласил другой саравиец. Видимо, они специально выбирали момент, когда Торина рядом не было, ну, да это и к лучшему. Я бросила быстрый взгляд на принца и его окружение. Махуб не скрывал усмешки, а остальные с интересом наблюдали за нами. Ну, что ж! Приложив ладонь к губам, я шокированно ахнула и широко открыла глаза от обиды и возмущения. Затем, схватив саравийца за руку, потащила его к соплеменникам, бросив на ходу:
- Идемте скорее!
Он неохотно пошел за мной, его лица я не видела, но выражения лиц тех, к кому я направлялась, можно было бы назвать обалдевшими. Остановившись перед ними, я срывающимся голосом, с нотками страдания, промолвила:
- Прошу простить мое экстравагантное поведение, Ваше Высочество! Но я вынуждена обратиться к господину Махубу.
Ильтар покосился на Махуба, а потом кивнул мне, тот смотрел на меня с опаской.
- Господин Махуб! Почему Вы не сказали своим товарищам, что я не могу танцевать с ними? – с нотками отчаяния вопрошала я. – Я никого не хочу обижать отказом, но все причины, из-за которых я не могу танцевать ни с кем, кроме жениха, Вам известны! Перечислите их сами! Не заставляйте меня страдать! – в голосе прорывались рыдания, я, было, развернулась, чтобы уйти, пусть Махуб теперь сам отдувается, но мой потенциальный партнер схватил меня за руку, и, не отпуская, расстроенно спросил:
- Но почему?
Нда, что-то не получилось. То ли я перестаралась, то ли до них долго доходит!
- Прошу Вас, назовите причины или Вы забыли? – снова обратилась я к Махубу и приняла позу оскорбленной невинности, ну, как я себе это представляла: повернув голову в сторону и опустив глаза в пол, застыла, поджимая губы от едва сдерживаемых рыданий.
Кажется, сработало, потому что услышала:
- Я помню, - и через небольшую паузу: - Леди Оливия хранит преданность своему жениху и не хочет давать повод сомневаться в ней. И еще она сказала, - голос стал увереннее, даже послышалось ехидство: - Что, будучи старой девой, не может рисковать. Я ничего не упустил, леди Оливия?
- Вы все правильно сказали, - благодарно улыбнулась ему. – Правда, я еще добавила, что рисковать в моем положении, то есть, как Вы тонко подметили, в статусе старой девы, недальновидно. Но, наверное, я не вправе требовать от Вас точных формулировок. Что ж, - тяжко вздохнула я. – Не сомневаюсь, что теперь вы меня понимаете.