— Итак, — Нинон нахмурилась. — чего конкретно ты от меня ожидаешь?
— Я рассчитываю, что именно ты сможешь помочь Монике раскрыть свои истинные способности. Проведи ее через те же уроки, через которые проходила сама.
— Это заняло у меня приличное время, хотя, у меня была лишь предрасположенность, а у тебя мощный дар уже есть. — задумчиво проговорила Нинон, глядя на Нику.
— Для чего это надо? — спросила Моника, глядя на меня, словно игнорируя утверждение Нинон.
— Ты видишь развилку и все возможные варианты развития событий, однако без ретранслятора тебе не только трудно, порой это просто не возможно. Я хочу, чтобы ты закончила то, чем мы занимались с тобой до моего ухода и рассчитываю, что именно Нинон в состоянии помочь в этом.
— Почему сейчас? — Ника выглядела так, словно ее на части раздирали противоречивые чувства.
— А ты сама не чувствуешь угрозу, которая висит в воздухе? Прислушайся… — попросила я, закрыв глаза и шумно втянув тревогу, витавшую в воздухе, — мир меняется, и мы должны быть готовы к этим переменам.
Моника закрыла глаза и застыла в молчаливом прислушивании. Нинон просто ждала, по выражению ее лица, было очевидно, что она понимает, о чем я веду речь, и теперь она просто ожидала, когда можно будет действовать.
— Что ж, — Ника открыла глаза, в них был лед, — угроза есть и не одна… есть что-то общее, большое и несколько очагов, с разных сторон направленных на нас. Я их не вижу, но чувствую.
— Об этом и речь, подробная информация нам сейчас очень поможет, я не хочу, чтобы кто-то из нас снова подвергся опасности и мы были абсолютно беспомощны. — сказала я, с содроганием, вспоминая последний случай с Дарием.
— Согласна. — жестко бросила Ника и повернулась к Нинон. — Что для этого нужно?
— Желание и терпение. — с улыбкой ответила та.
— Есть и то и другое, когда можно начать?
— Что ж, давайте начнем… — Нинон задумалась на мгновенье, а потом тряхнула головой, словно отгоняя сомнения, — участвовать будут все?
— Если это возможно. — выразил Дарий общее мнение.
— Хорошо… — Нинон обвела взглядом всех присутствующих, — сядьте удобно, закройте глаза и делайте то, что я буду говорить, все комментарии, когда закончим тест.
— Передача тайных, сакральных знаний! — хихикнула Ревекка.
— Прошу заметить, что это знания человеческие. — парировала Нинон.
— Кажется мы многого еще не знаем. — продолжала хихикать Ревекка.
— Вы так ничего и не узнаете, если продолжите в том же духе, милая леди. — улыбнулась Нинон, наблюдая, как миниатюрная вампирша, скорчив скорбную гримасу, демонстративно ерзала в кресле, устраиваясь поудобней, под смех собравшихся.
— Итак, закрыли глаза… почувствуйте ногами пол… спинку кресла и сядьте максимально удобным образом… прислушайтесь к своему телу, ощутите его… и если где-то мышцы скованы, снимите это напряжение… тело расслабляется, согревается и тяжелеет… Теперь, представьте перед собой большой экран… постарайтесь увидеть на этом экране лимон, сначала нарисованный… теперь трехмерный, настоящий… повращайте его… теперь протяните руку, возьмите его с экрана и мысленно «пощупайте»… та-ак, теперь открываем глаза.
Я открыла глаза и встретилась взглядом со своими друзьями, у которых были такие же «кислые» лица, как должно быть у меня. Вкус этого цитруса, наполнил мой рот слюной, а запах, еще больше усиливал вкус кислоты на моих губах.
— Нинон, почему лимон? — не удержался перекошенный Маркус.
— Все просто, понятие о вкусненьком у всех свои, а вот лимон вызывает приблизительно одинаковое ощущение у всех, хотя не знаю как справились с этим наши господа вампиры. — с усмешкой сказала Нинон, — Так как? Дарий, Ревекка, что-то получилось, кроме ощущения отвращения к человеческой еде?
— Я то, вкус лимона помню, — скривилась Ревекка, — когда-то я была человеком.
Дарий молча, встал и подошел к столу с фруктами, выудил из блюда с фруктовой нарезкой дольку лимона, понюхал ее, положил в рот и прожевал.
— Что-то подобное и получилось. — сказал он с гримасой, усаживаясь в кресло.
— Итак, вы ощутили вкус, запах, вес цитруса, его пористую кожуру или все это вместе?
— Все вместе. — ответила Моника, справляясь с оскоминой, лимон не был ее «любимцем».