Через несколько мгновений, мы услышали шум ломающихся кустов, рык лай и звук приближающейся схватки оттуда, куда мгновениями раньше ринулись наши собаки. Эта какофония нарастала, достигнув своего апогея в тот момент, когда на поляну выбежал окровавленный дикий кабан, яростно отбивающийся от атакующих собак и несущийся прямо на меня. Лошади захрапели, мой каурый встал на дыбы и отпрянул в сторону.
— Подранок! — заорал Мишель.
Одновременно с этим криком, я увидела Дария с ножом в руке, среди своры обозленных собак перерезающим глотку кабана. Мишель вместе с Маркусом бросились в эту свару, оттягивая от Дария собак.
За моей спиной раздался громкий всхлип, перешедший в хриплое клокотание, и все что я успела увидеть, это Монику, молнией метнувшуюся на этот звук.
Развернув своего скакуна, я застыла, мой собственный крик замер где-то в горле, сдавленном внезапным спазмом, а дальше все происходило очень медленно… по крайней мере мне так казалось.
В седле, позади Ревекки, сидел огромный, черный, заросший детина, в каком-то абсолютно сюрреалистичном восточном одеянии, и с хищным самодовольным оскалом, душил ее чем-то напоминающим гарроту[21].
Ревекка безрезультатно скребла по собственному горлу руками, в безнадежной попытке сорвать с себя разрезающую ее шею металлическую нить. Подоспевшая в этот момент Моника, резанула ножом по рукам детины, и они инстинктивно разжались как раз в тот момент, когда маленькая хранительница силой инерции всего своего тела, выбила детину из седла, кубарем покатившись вместе с ним в траву.
Лошадь Ревекки уносила прочь обездвиженное и истекающее кровью тело, а борьба Моники с детиной была моментально прекращена Дарием, который с силой оттолкнув перепачканную кровью Монику в сторону, уже раздирал на куски неизвестного.
Мой вздох, резко вернул времени его нормальный ход, и я осознала, что это не я не дышала все это время, а это события происходили с такой молниеносной скоростью! Резко вернулись краски мира, и на меня обрушился оглушающий гвалт звуков!
Мишель уже разводил костер, чтобы сжечь останки, упорно пытающиеся собраться в единое целое.
Нинон умчалась вслед за лошадью унесшей Ревекку, а я сидела, боясь шелохнуться, чувствуя себя беспомощной маленькой девочкой.
Маркус судорожно осматривал ошарашенную Монику, пытаясь понять была ли она ранена.
— Он тебя укусил? — тряс он ее в панике, т. к. в том кровавом месиве, которым она была покрыта, ничего невозможно было разобрать.
Моника лишь мотала головой и смотрела на свои окровавленные трясущиеся руки, каким-то абсолютно диким взглядом.
Сзади доносилась грызня и повизгивание собак, раздирающих убитого кабана.
От костра резко потянуло пряностью, а зеленеющие языки пламени, пожиравшие шевелящиеся куски плоти, говорили только об одном — это был вампир!
Я не знала этого вампира, в этом я была абсолютно уверена! Что это должно означать? Нас искали и нашли? Но тогда почему Ревекка? Она была мощным и достойным нашим последователем, но вряд ли играла главенствующую роль в списке на уничтожение, принятом триумвиратом… Здесь что-то другое! Уверенность в том, что эта тайна связана именно с Ревеккой росла и крепла…
Меня быстро стянули с лошади и, не давая встать на негнущиеся ноги, встряхнули.
— Дезирэ?!
Меня тряс Дарий, его бледное, перекошенное лицо было совсем рядом с моим.
— Что? — почти гневно крикнула я.
Меня перестали трясти.
— Ты в шоке?
— Я… я задумалась… — неуверенно пробормотала я.
— Ты напугала меня, я тебя звал, а ты не реагировала…
Его беспокойство было абсолютно искренним, а теперь он смутился, и быстро поставив меня на землю, едва успел подхватить, т. к. выяснилось, что стоять самостоятельно, я не могла, ноги подогнулись, словно ватные.
— Наверно ты прав… — снова пробормотала я, осматриваясь по сторонам.
Моника сидела на траве, глядя стеклянным взглядом прямо перед собой, возможно, она тоже пыталась увидеть, что происходит. Я сделала движение в ее сторону и Дарий, быстро усадив меня рядом с ней, отошел к Мишелю и Маркусу, следящими за костром и обеспокоенно поглядывающими в ту сторону, куда умчала тело Ревекки ее лошадь и куда унеслась Нинон.
— Судя по всему, он был один. — заключил Маркус, пиная носком ботинка маленький кусочек, упорно не хотевший гореть, в центр зеленого костра.
21
Гаррота (исп. garrote, dar garrote — закручивание, затягивание; казнить) — испанский способ казни через удушение. Первоначально гаррота представляла собой петлю с палкой, при помощи которой палач умертвлял жертву. С течением времени она трансформировалась в металлический обруч, приводившийся в движение винтом с рычагом сзади. Перед казнью осуждённый привязывался к стулу либо столбу; на голову ему надевался мешок. После исполнения приговора мешок снимали, чтобы зрители могли видеть лицо жертвы. Позднее гаррота совершенствовалась. Так, появилась каталонская гаррота, где винт был снабжён остриём, которое при повороте постепенно ввинчивалось в шею осуждённого и дробило ему шейные позвонки. Вопреки сложившемуся мнению, такое приспособление было «гуманнее», так как жертва умирала быстрее