— Так это был фарс? — наконец спросил вампир.
Маркус покачал головой:
— Нет.
— Они ждали Дезире?! — Дарий чуть не задохнулся от гнева.
— Они ждали ТЕБЯ, — с нажимом произнес азарий, — эта ловушка была расставлена именно для тебя.
— Азарии?
Маркус кивнул.
— Что? Передумал? — с кривенькой усмешкой спросил вампир.
— А? — недоуменно переспросил Маркус, а потом его лицо смягчилось, — Не тупи…
— Елезар! — раздался скрежет зубов. — Я должен ее увезти!
Глаза вампира фанатично горели, а изумрудный взгляд азария стал жестким и холодным.
— Это не поможет…
«Я успею!», убеждал он себя, сжав кулаки до хруста, не обращая внимания на застилающие глаза, растрепанные волосы, такие же спутанные и мечущиеся, как его чувства.
Дарий снова стоял у обрыва, с которого Дезире сбросилась в море. Здесь ее видели в последний раз. Что он хотел здесь найти или понять, снова и снова возвращаясь на этот злополучный кусок осыпающейся земли?
Он сотни раз прыгал отсюда, исходил все дно вдоль и поперек, но ни следа, ни намека!
— Ты совсем ослаб!
Голос Маркуса вырвал его из раздумий.
— Ты спас не того! — прорычал вампир, и, не поворачивая головы, скинул со своего плеча руку, затянутую в перчатку.
— Твоя смерть, или хотя бы сон, входит в их планы…
Не дав азарию договорить, вампир развернулся и, ухватившись голыми руками за полочки камзола, единым рывком разодрав жюстокор[27] вместе с кружевным жабо, стал его трясти, не обращая внимания на безумную боль от соприкосновения с незащищенной на груди кожей Маркуса.
— Чьи планы, чьи?! — Дария самого трясло от оглушительных разрядов дикой боли, но ни это, ни перекошенное болью лицо азария, его не останавливало и, сотрясаясь от нарастающего болевого шока, он продолжал сотрясать непримиримого врага.
Маркус резким, хлестким ударом двинул сверху вниз по рукам Дария, земля просела, посыпалась и, сжимая в руках куски разорвавшейся ткани и кружев, вампир полетел в ледяную воду, густо посыпаемый сверху глыбами обвала.
Вынырнув, он с остервенением полез по отвесному склону, цепляясь за малейший выступ, срываясь, цепляясь, ругаясь и рыча от бешенства.
Вот уже край обрыва, а чуть поодаль, сев прямо на землю, сидит азарий, с невозмутимым видом наблюдая, как выкарабкивается вампир.
— Остыл? — спросил он с болезненной усмешкой.
Ответом ему послужило рычание.
Вампир, наконец, выбрался, и теперь мокрый, грязный и осатаневший, надвигался на азария.
— Умеешь ты подправить стиль… — все еще усмехаясь, заметил Маркус, приглаживая на груди беспорядочные клочья дорогой материи.
— Ты тоже портишь все, к чему прикасаешься! — не остался в долгу Дарий и стал отряхиваться так интенсивно, что от него во все стороны полетели брызги воды и комья грязи.
— Теперь я тоже мокрый и грязный, — сказал азарий, невозмутимо размазывая грязь по лицу и разлепляя глаза, — ты доволен?
— Ты все еще жив. — отрезал вампир.
— Ты упертый, тупой мул, — воскликнул Маркус, — и за что она тебя любит?
— Любит? — Дарий застонал, захлебнувшись, как от удара под дых, — Ее не-е-ет!
— Перестань орать. — с раздражением бросил Маркус, вставая. — Холодная вода тебе явно не помогла…
— В то время как она умирала, ты спас меня… — упрямо качая головой, прохрипел Дарий.
В этот момент он ненавидел себя даже больше, чем азария.
— Ей не понравится то, что ты с собой делаешь! — безаппеляционно заявил Маркус, подойдя к вампиру ближе, поймав его взгляд.
— Ее нет… — упрямо бормотал Дарий.
Его лицо, перекошенное от боли, осунувшиеся плечи, до белизны сжатые кулаки, вызывали горечь и жалость.
Азарий подошел вплотную и тихо прошептал:
— Так будет не всегда…
Вампир впился в глаза азария, вгрызаясь взглядом все глубже, словно в попытке проникнуть внутрь этой непостижимой головы, пытаясь постичь смысл услышанного. Маска боли на лице Дария сменилась потрясением.
— Ты… — только и смог вдавить он.
— Надежда… это все что я тебе могу сейчас дать… — прошептал Маркус, не отводя взгляда, — Прекрати себя разрушать…
27
Жюстокор (фр. just-au-corps, жюс-о-кор) — длинный мужской кафтан, сшитый по фигуре, без воротника, с короткими рукавами с карманами