- Кармелита... доченька... ох, ох! - рыдала женщина.
Стелла содрогнулась и попыталась понять, что произошло, отгоняя холодные, темные страхи, переполнявшие ее. Терри... Терри! Увижу ли я тебя снова? Мы не можем сейчас умереть, нет. Мы обязаны жить. Домик в Мэриленде... Боже, Боже, будь милостив! Терри!
«САМЫЙ БОЛЬШОЙ ГОРОДОК В МИРЕ», гласил плакат в начале Вирджинии-стрит в городке Рено. Он не сильно изменился за прошедшую сотню лет. Столицу штата перенесли сюда из Карсона, но бары и игорные заведения все еще процветали. Как и самый известный бизнес в Рено - разводы.
Иола Макгоун, жена телеведущего, воспользовалась преимуществом отсутствия мужа, чтобы поехать в Рено и начать процедуру развода. Она была крашеной платиновой блондинкой и вышла замуж за Макгоуна, своего четвертого мужа, почти год назад. И чувствовала, что он уже начал надоедать ей.
Поэтому Иола, после неприятно раннего визита в суд, прикончила отбивную из ягненка и пошла прогуляться по Вирджиния-стрит, размышляя, как скоротать время. Человек, которого она выбрала в качестве своего следующего мужа, к несчастью, задержался в Голливуде, работая над фильмом для киностудии «Саммит», оставив ее одну. Бросив взгляд на припорошенные снегом горы на западе, она быстро свернула в более теплое заведение, где ее тут же заинтриговали деловые щелчки колеса фортуны.
Даже в этот час заядлые игроки были на своих местах, несмотря на то, что туристы появлялись лишь ближе к вечеру. Иола нашла место рядом с высоким мужчиной приятной внешности, который играл с безрассудным пренебрежением к последствиям. Когда она сделала ставку, он глянул на нее сонным, оценивающим взглядом.
Может быть, Рено, в конце концов, окажется не таким уж скучным местом, подумала Иола. Мужчина был очень привлекательным.
- Делайте ваши ставки, - бесстрастно сказал крупье. - Все... ставок больше нет...
Раздался слабый, но удивительно пронзительный треск. Для наблюдателя с самолета, Рено совсем не изменился на эти тридцать секунд. Но на самом деле произошло невероятное. И это коснулось всех. В результате выброса огромной энергии, большинство жителей города за несколько секунд прожили пару десятилетий. Они состарились.
Но для некоторых из них время пошло вспять. Они помолодели. Автомобили с морщинистыми, беззубыми стариками врезались в уличные фонари и витрины магазинов. Губернатор, который в это время находился в своем кабинете в здании Капитолия, из дородного, румяного шестидесятилетнего человека превратился в полнощекого ребенка, проигнорировавшего собрание совета фермеров, чтобы поиграть с авторучкой, которой пользовался уже долгие годы. У фермеров, однако, возникли свои проблемы. Они стали, по меньшей мере, восьмидесятилетними, и четверо сразу умерли от старости.
Иола поменяла мнение о привлекательной внешности своего соседа. Его лицо было слишком худым... и к тому же морщинистым. Боже правый! Оно походило на череп, обернутый морщинистым пергаментом с седой бородой, доходящей почти до колен. Но она видела его как-то расплывчато. В чем же дело? Подняв дрожащую руку, чтобы протереть затуманенные глаза, она замерла, пораженная видом невероятных ногтей на своей руке. Иола вскрикнула надломленным голосом...
А потом увидела свое лицо в ближайшем зеркале и милосердно упала в обморок.
В АПАРТАМЕНТАХ Джослина, Махаффи наливал себе скотч с содовой, слушая телевизор, вопивший в соседней комнате, где находился Питер. Парень подрос, заметил Махаффи. Он помнил, когда маленький Пит был по колено кузнечику. Ну, если станет таким, как его отец, то отлично. Док - замечательный человек.
Раздался слабый треск.
- Махаффи! - донесся голос Питера, в котором звучала паника. - Тут что-то...
Шофер поставил стакан и уже через секунду оказался в дверном походе. И выпучил глаза. Комната сошла с ума!
Она выглядела вполне знакомой - те же стулья и столы, шкафы и телевизор - пока Махаффи не посмотрел в дальний конец комнаты. Но вместо стены там было ... что-то непонятное! Поморгав, Махаффи покрутил головой. Глаза у него заболели. Грани... безумные краски...
Доктор Джослин, возможно, понял бы, что какой-то совершенно чуждый сегмент Вселенной вторгся в наш мир в тот момент, когда энергия вырвалась на свободу. Но Махаффи мог только пристально смотреть, каким-то образом чувствуя, что смотрит на нечто чудовищное... и очень опасное. Блеск невероятных цветов, от которого болели глаза, грани и кривые, безумно искаженные и изогнутые...
Махаффи рванулся вперед и схватил Питера, стоявшего рядом с телевизором и парализованного необъяснимым страхом. Повернувшись, чтобы убежать, Махаффи почувствовал угрозу. Он резко обернулся.