- Нет, не конец! Смотрите!
СНАРУЖИ, поднимающиеся растения больше не старались так яростно пробиться через стекло. С каждым новым быстрорастущим поколением зеленые растения двигались более нерешительно, а их корни все более прочно укреплялись в торфяной почве. Тем временем, цветки почти прекратили двигаться к тонким стенкам, защищающим мужчину и женщину.
- Какой бы метод они не использовали для передачи памяти своим потомкам, он не работает! - прокричала Лора. - Прошла сотня поколений. Теперь новые поколения теряют расовую память и забывают, что нужно сражаться с нами!
Шторм прижал женщину к себе и смотрел на происходящее сияющими глазами, а рыжая борода пылала странным светом, спасшим их.
И наступило время, когда ни один стебель уже не полз к отверстию в баке, и ни один опавший цветок не пытался проплавить стеклянные стенки. Осталось лишь фантастическое море растений - то прижимающееся к земле, то вздымающееся зеленой волной, взрывающееся ярко-оранжевыми цветками, которое затем снова погружалось в землю и умирало.
Побледневшие Лора и Шторм решили рискнуть. Они откатили бак назад и вылезли через открывшуюся крышку.
Ближайшие растения как бы нехотя нагнулись к ним, будто протягивая руки, а затем отклонились обратно, когда достигли зрелости и вскоре скукожились, умирая. Но это движение не походило на попытку закончить борьбу, почти выигранную далекими предками, а лишь имело некоторые черты врожденной свирепости существ, выращенных Лорой Харт из обычных цветочных растений путем многократно ускоренной эволюции.
Они добрались до двери, пробежали во внешнюю лабораторию и заперли ужас, царивший во внутреннем помещении за толстыми металлическими дверями.
Шторм убрал руку с талии Лоры. Потом взглянул ей в глаза, спокойно, вопрошающе.
- Ну? - тихо спросил он.
Лора нашла в себе силы улыбнуться, хотя у нее лишь слегка дрогнули бледные губы.
- Мы, вероятно, сумеем использовать эти ужасные существа в войне против Востока, - сказал Шторм. - Разбросаем семена растений-людоедов в их самом свирепом периоде эволюции. Они вырастают до полного размера примерно за пять недель, и мы рассеем мой парализующий вирус, чтобы солдаты не порубили их прежде, чем они заполонят вражескую территорию. Через полтора месяца мы добьемся победы, если ты согласишься работать со мной.
Лора вернулась в объятия Шторма.
- Да, Райдер. С тобой... Рядом с тобой... Я согласна передать мой эволюционный продукт Верховному командованию, поскольку ни один человек не может быть хуже, чем эти цветы! - Она вздохнула. - Кажется, нам придется принять мир в таком виде, в каком он есть, и стараться сохранить то, что мы считаем в нем лучшим.
Проклятие крокодила
The Curse of the Crocodile, (Strange Stories, 1939 № 8), пер. Андрей Бурцев и Игорь Фудим
- Чертова черная свинья! - проворчал Коринг - Если бы я мог, то начинал бы каждый день с того, что порол бы всех аборигенов на сафари кнутом, просто чтобы показать им, как нужно вести себя.
- Им это может не понравиться, - сухо заметил Камминс, а на его узком, загорелом лице появилась лукавая улыбка. - Могут даже взбунтоваться.
Все больше и больше Камминс убеждался, что управляющему шахтами Акасси не стоило нанимать Коринга вслепую, основываясь лишь на паре хороших рекомендаций. Но защищать горных инженеров, норовящих углубиться в буш Акасси, было не так-то просто, и босс, очевидно, был очень доволен, когда приказал Камминсу - проводнику, охотнику и местному умельцу на все руки - привести Коринга обратно по его возвращении с двухнедельного отпуска на побережье. Теперь коренастый, с суровым лицом инженер яростно пинал камень, лежащий на тропе в джунглях.
- Взбунтоваться? - проворчал он. - Да ни в коем случае. Они могут сбежать - некоторые уже сделали это. Вот почему я позволяю тебе всем заправлять. Я никогда не смогу пресмыкаться перед ними.
- Не совершай ошибку, думая, что африканцы все безропотно сносят, - возразил Камминс.
- Да. Я уже слышал болтовню о том, что пора бы пристрелить босса, и все такое. Но я не боюсь ни одного чертова аборигена.
- Ну, мы же не хотим, чтобы во время этого путешествия что-нибудь случилось, - раздраженный самоуверенностью своего спутника, отрезал Камминс. - У нас и так все идет не столь гладко, как я рассчитывал. Ты взял с собой слишком много... роскоши, а у нас мало носильщиков.