— Сэ… — я начинаю произносить его имя, когда он нежно проводит своим языком по моему. Удары его языка совпадают с темпом движения его члена, когда он захватывает мой рот. Это так глубоко и страстно, что я не могу удержаться и целую его в ответ.
На какое-то мгновение, я теряю ощущение, что он клиент.
Не так должна проходить эта работа.
Наши языки танцуют вместе, и я чувствую, как он становится еще более твердым внутри меня. Его толчки ускоряются, и он приближается к разрядке. Я хнычу ему в рот, когда очередной оргазм захлестывает меня в его объятиях, заставляя сжиматься вокруг его члена.
Из его груди вырывается хриплый стон, когда он судорожно двигает бедрами и кончает в меня. Оставаясь глубоко в моей киске, он отстраняется от нашего поцелуя, оставляя свои губы прижатыми к моим. Его слова звучат как невнятное бормотание, когда он наконец говорит:
— Ты не такая, как другие, верно? Ты позволишь мне заботиться о тебе.
Меня будит легкий стук в дверь моей спальни. Стук не прекращается, пресекая все мои шансы поспать подольше. Ворочаясь в постели, я бросаю взгляд на будильник.
Проклятье, восемь утра.
— Кора, — раздается глубокий, но мягкий голос по ту сторону двери.
— Что? — стону я. Сэмюэль не давал мне спать полночи, и сейчас чертовски рано для еще одного раунда.
Ручка поворачивается, и дверь приоткрывается едва ли на дюйм4.
— Можно войти?
Возьми с полки пирожок, чувак.
— Конечно, — я откидываюсь на подушки, быстро приглаживаю волосы и пытаюсь стереть остатки сна с глаз, прежде чем он зайдет внутрь.
— Доброе утро, — Сэмюэль переступает порог. Он одет гораздо более непринужденно, чем я видела его в последние пару дней. Но джинсы и футболка на нем слишком хорошо сидят, чтобы быть не чем иным, как дизайнерскими. Определенно дизайнерские. Его одежда подчеркивает широкие плечи и массивное мускулистое телосложение, которое можно увидеть у профессионального спортсмена, или бывшего спортсмена, как в его случае. При этом одежда не свободна и не мешковата. Всё сидит на нем так, будто было буквально создано для него, и он выглядит отлично.
Почти так же хорошо, как когда на нем нет одежды.
— Можно? — он жестом указывает на кровать рядом со мной и ждет моей реакции, прежде чем сесть. Его пальцы скользят по моей челюсти, и он улыбается, заправляя прядь волос за ухо. — Боже, ты так прекрасна.
Он продолжает пялиться на меня так, будто я какой-то шедевр. С моим утренним запахом изо рта, помятым лицом и, как я могу предположить, дымчатым макияжем вокруг глаз от вчерашней подводки, которую я не удосужилась смыть перед сном, я определенно не Мона Лиза.
— Давай, — он ухмыляется, хотя его тон серьезен, когда он касается внешней стороны моего бедра, — пора вставать и наслаждаться днем.
— Ты один из них, — я драматично закатываю глаза.
— Один из них? — усмехается он.
— Да. Эти утренние люди.
А вот я точно не из них.
— Вставай. Тебе будет весело, — он улыбается, поднимаясь с кровати. — И тебя ждет кофе.
Я, к своему стыду, не могу оторвать глаз от его твердой задницы, пока он идет к двери. На пороге, оглянувшись через плечо, словно чувствуя на себе мой взгляд, он одаривает меня своей улыбкой на миллион долларов.
— Даю тебе полчаса, чтоб собраться, — он начинает захлопывать дверь.
— Этого недостаточно... — пытаюсь возразить я, прежде чем он прерывает меня.
— Тридцать минут, или я вернусь сюда и спущу тебя лично.
В его словах есть доля правды, и я почти не сомневаюсь, что он выполнит задуманное. Я верю в это настолько, что отказываюсь от мытья волос и предпочитаю собрать их в беспорядочный пучок, чтобы сэкономить время.