Сэмюэль ждет в холле у лестницы; его взгляд прикован к часам, как будто он буквально отсчитывает секунды до истечения моего тридцатиминутного срока.
— Что такого важного должно быть, что ты выставляешь меня из дома в такую рань? — полушутливо спрашиваю я, когда он кладет руку мне на поясницу и ведет меня к машине, уже припаркованной у входа.
— Скоро увидишь.
На большой скорости, почти безрассудно, мы едем по городу и останавливаемся возле небольшого элитного бутика. Он вылезает из машины, открывает мою дверь и помогает мне встать на ноги.
— Я пойду принесу нам кофе. А ты заходи внутрь и начинай.
— Начинать? — я не могу скрыть замешательства в своем голосе, когда он жестом показывает на бутик.
Взглянув на дверь, я замечаю табличку «закрыто», висящую на витрине. Я собираюсь что-то сказать, когда дверь открывает хорошо одетая женщина с улыбкой, которая говорит о том, что она работает за дополнительную плату.
Я уже встречала таких, как она.
— Мистер Миллингтон, — она улыбается ему, чересчур широкой улыбкой, а затем наклоняет голову, обращаясь ко мне. — Кора. Мы приготовили для вас кое-что, магазин в вашем распоряжении на ближайшие пару часов.
Господи, да это действительно фильм «Красотка».
— Я не приму отказа, — Сэмюэль пресекает мою попытку возразить еще до того, как я успеваю открыть рот. — Всё, что пожелаешь. И я надеюсь, что к тому времени, как я вернусь с кофе, ты уже выберешь много чего для себя. Черный, два кусочка сахара, верно?
— Да... да, — заикаюсь я, не зная, что меня больше застигло врасплох: поход по магазинам или то, что он вспомнил, какой я пью кофе.
Девушка может привыкнуть к такому обращению.
Вернувшись с кофе, я с радостью обнаруживаю, что Кора делает именно то, о чем я просил, когда я переступаю порог бутика.
— О, Боже, наконец-то! — восклицает Кора, увидев меня.
— Ты скучала по мне, любимая? — шучу я, когда она берет чашку из моих рук и делает огромный глоток, прежде чем осознать свою ошибку.
— Фу, — ее лицо искажается от отвращения. — Это твое. Когда столько сливок и сахара, называть это кофе – преступление.
Протянув мне руку, она охотно обменивается со мной чашками и отпивает несколько глотков из своей. С чашкой в руке она продолжает перебирать многочисленные платья, юбки и блузки, которые приносит ей персонал, а также те, что висят в салоне магазина.
— Это платье, — восхищается она, проводя пальцами по ярко-розовой ткани. —Мне очень нравится этот фасон, но цвет фуксии немного кричащий. Есть ли оно в каком-то другом цвете?
— Простите, мисс, — отвечает продавщица, которая находится ближе всего к ней, разглаживая ткань. — Это платье от кутюр. Вся коллекция представлена только в этом цвете персидской розы.
Женская мода, мать ее.
— Очень жаль, — вздыхает Кора и переходит к другому стеллажу с платьями. Даже когда она продолжает ходить по магазину, ее взгляд то и дело возвращается к чертовски горячему розовому платью.
Она выбирает еще несколько вещей из ассортимента, и, хотя она пытается протестовать, я слежу за тем, чтобы она купила подходящие сумки и обувь для каждого образа.
— Что ты думаешь об этом? — я поднимаю со столика перед собой черное кружевное платье из шелка, и показываю его Коре.
— Оно прекрасно, — она делает шаг ко мне, чтобы потрогать его.
— Тебе стоит его примерить, — я киваю в сторону примерочной в задней части бутика.