— У нас ничего не получится, — прошептала Джесри. Воздуха в её легких почти не осталось, и громче говорить она не могла.
Но Аот услышал. Боевой маг смерил её гневным взглядом своих светящихся голубых глаз.
— Получится! Все вы, помните, что мы не одни! Наши товарищи продолжают подпитывать нас силой! Потянитесь и возьмите её!
Оказалось непросто сосредоточиться на этой задаче, учитывая, что от недостатка воздуха перед её глазами уже плавали черные точки, а сознание захлестнула волна животной паники. Но она была волшебницей и обладала тренированным разумом, и вскоре ей удалось сместить свою точку восприятия и вернуться к Кольцу, состоящему из камня и дерева.
Но оно предстало перед ней не таким, каким она видела его своими материальными глазами. Она парила высоко над крепостью, каким–то образом воспринимая всю информацию о ней одновременно. Не прекращая читать заклинания, она и остальные участники главного круга упали на колени или завалились набок. За ними беспомощно наблюдали Гаэдинн и несколько других зрителей. Внизу, во дворе, Пылающие Жаровни размахивали горящими цепями и танцевали, появляясь и исчезая в пламени костра. Иногда их одежда занималась пламенем, но они все равно продолжали прыгать и кружиться. Зеркало, чье тело светилось, словно состояло из солнечного света, стоял, вскинув меч. Находящиеся в других местах крепости Красные Волшебники зачитывали рифмованные заклинания, размахивая жезлами, сферами и посохами. У некоторых из них текла кровь из глаз и ноздрей, другие же выплевывали зубы, которые внезапно перестали держаться в деснах, или падали, исходя пеной изо рта и содрогаясь в конвульсиях. Защита Сзасса Тэма действовала на всех.
И все же Аот оказался прав. Словно струящийся туман, по крепости разливалась сила. Погрузившись в неё, Джесри втянула её в себя, и к ней вернулась способность дышать. Она промедлила ещё один миг, приходя в себя и сосредотачиваясь, а затем устремилась обратно в колодец.
С этого момента ей стало немного легче, хотя летучие мыши не прекращали своих попыток помешать ей, а воздуха по–прежнему не хватало. Но в конце–концов по стенам колодца зазмеились алые светящиеся трещины, проходя одновременно по всем его секциям. Через мгновение вся структура рассыпалась миллионом падающих обломков.
И спустя секунду она снова вернулась в свое тело, оказавшись на крыше. Джесри взмолилась, чтобы это произошло потому, что место, где она только что находилась, перестало существовать.
Все её тело с головы до ног ныло, но сильней всего боль ощущалась в груди. Её покрывал липкий пот, и, попытавшись встать, она обнаружила, что ей едва хватает на это сил. Гаэдинн направился было к ней, но остановился, вспомнив, что она едва ли захочет принять его помощь.
Остальные члены круга также поднимались на ноги. Судя по их виду, все они чувствовали себя столь же измотанными и больными, как и она, но на их физических телах не было заметно ни следа тех необычных повреждений, что имелись на астральных.
Неврон устремил на Лаллару гневный взгляд.
— Мы и правда сделали это? — требовательно спросил он. — Можешь точно сказать?
— Дай мне немного времени, — рявкнула волшебница. Закрыв глаза, она сделала несколько долгих глубоких вдохов и пробормотала заклинание. Затем уголки её бледных губ приподнялись в улыбке — первой на памяти Джесри, которая озарила это покрытое морщинами лицо.
Она почувствовала, как улыбка возникает и на её губах. Когда остальные увидели выражение лица Лаллары, на крыше воцарилась радость. Через миг кто–то непременно начал бы выкрикивать ликующие возгласы.
Вот только улыбка старухи внезапно превратилась в гримасу.
— Постойте, — произнесла она.
— Постойте, — произнес Сзасс Тэм, и три следовавших за ним рыцаря–вампира замерли на пересечении пяти тоннелей. Кровопийцы, чьи сузившиеся глаза слегка светились в сумраке, оглядывали погруженные во тьму проходы, выискивая признаки присутствия добычи.
Опустившись на одно колено, Сзасс Тэм кончиком иссохшего пальца нарисовал на полу треугольник. Очерченные им линии загорелись алым светом. Когда он закончил, светящаяся стрелка принялась поворачиваться вокруг своей оси. Она продолжала вертеться, пока её создатель, фыркнув от смешанного чувства раздражения и веселья, не стер её.
— Вам удалось отыскать след демона? — спросил один из вампиров.
— Нет, — произнес лич, поднимаясь на ноги. — Кем бы он ни был, он достаточно искусно владеет магией, чтобы скрыть свои следы.
— Не волнуйтесь, Ваше Всемогущество, мы его найдем.
Некогда такое проявление преданности и веры могло прийтись Сзассу Тэму по душе, но теперь, когда презрение вытеснило из его души все остальные чувства, он чуть не фыркнул от подобного низкопоклонства. Однако не было никакой необходимости проявлять свое пренебрежение открыто, а, наоборот, имелось несколько веских причин этого не делать, поэтому лич просто выбрал случайный коридор и направился дальше. Его телохранители поспешили следом.
Через некоторое время они оказались у алькова, где находилось святилище какого–то умершего много тысяч лет назад меньшего божества, проводника душ в царство мертвых и хранителя могил. Птичья голова статуи и надпись на пьедестале были разбиты.
— Об этом кто–нибудь докладывал? — спросил Сзасс Тэм.
— Нет, повелитель, — ответил ему тот же вампир.
— Значит, повреждения нанесены недавно, — и, следовательно, демон может до сих пор находиться в этой области подземных катакомб. Возможно, там, где подвело прорицание, преуспеет простая удача.
Сзасс Тэм дотронулся до топаза, украшавшего одно из его колец, и его окутала практически невидимая дымка, которая защищала от атак, подобно латам. Внезапно он ощутил удар, заставивший его пошатнуться.
— Повелитель! — воскликнул тот же словоохотливый вампир. — Вы в порядке?
Сзасс Тэм вновь обрел равновесие.
— Да, — поначалу он решил, что его атаковал появившийся из ниоткуда демон или же Цитадель и катакомбы сотряс подземный толчок, но теперь он понял, что дело не в этом. Шок, испытанный им, имел чисто психическую природу.
К сожалению, это ничего не меняло. Дела обстояли хуже некуда.
Он взмахнул посохом.
— Мне придется вас оставить.
— Должны ли мы… — начал было вампир, говоривший от лица рыцарей. А затем в воздухе с воем пронесся порыв магии и, подхватив Сзасса Тэма, перенес его на вершину крепости.
Учитывая, насколько глубока была его связь с созданным им инструментом, он ощутил, как сломалось одно из Колец Ужаса. Теперь, оказавшись на крыше, в центральной и главной точке темного круга, он смог с точностью определить, которое. Как он и ожидал, уничтожена оказалась сущность крепости Лапендрара. Хоть это и казалось невероятным, его врагам удалось одержать победу над Маларком, Тсаготом и остальными защитниками замка. Теперь фигура, которую Сзасс Тэм возвел на лике Тэя, содрогалась и рушилась, словно паутина, у которой перерезали основную связующую нить.
Ирония состояла в том, что Сзасс Тэм усовершенствовал чертеж из книги Фастрина и возвел больше Колец Ужаса, чем предусматривалось по плану древнего автора. Он решил, что, когда речь идет о деянии вроде Разрушения, излишек силы не помешает. А теперь потеря одного, возможно, ненужного замка грозила сделать остальные бесполезными.
Поначалу, несмотря на все усилия, он не находил ответа, можно ли вообще что–то предпринять в такой ситуации. Наконец лич закрыл глаза, постарался взять себя в руки и успокоиться. Он был Сзассом Тэмом и не впадал в панику. Не впадет и сейчас.
Когда он почувствовал, что готов, то снова обдумал проблему со всей холодной объективностью, которой смог добиться. И увидел нечто, что ускользнуло от него раньше.
Символ, который образовывали Кольца Ужаса, оказался разрушен — в обычном, трехмерном мире. Но существовало гораздо больше измерений, хотя обычные люди и не были способны их видеть. Будь это не так, план смертных и все высшие и низшие миры не могли бы сосуществовать друг с другом.