По его телу прокатилась волна силы. Конечно, не было никаких гарантий того, что магия сможет его защитить, учитывая, что этих мумий поднял сам Сзасс Тэм. Впрочем, через мгновение это станет известно.
Маларк замедлил дыхание и постарался отрешиться от всё ещё мучившей его боли. Он выбрался из–за стрекозы, пригнувшись, чтобы личу оказалось сложней его заметить. У него были основания надеяться, что это сработает. Их разделяло множество массивных артефактов, а его противник отошел от входа всего на пару шагов.
Но эта мера предосторожности не спасет его от мумий, которые уже приближались к месту, где он только что находился. И все же, когда он проскользнул между двумя мертвецами, они не обратили на него ни малейшего внимания. Благодаря его магии они приняли его за своего. И, пока они продолжат искать его в задней части покоев, а Сзасс Тэм будет ждать завершения их поисков, у Маларка окажется несколько драгоценных мгновений, чтобы принять меры, чтобы их схватка закончилась так, как он и планировал.
Для начала ему требовалось, чтобы лич оказался в нужном месте. Стоя на коленях за алхимической печью, выглядевшей совершенно обычной, но, без сомнений, являвшейся чем–то куда более ценным, он свистящим шепотом произнес слова приказа.
Сзасс Тэм, обшаривавший помещение взглядом, замер, ощутив укол магии. Фыркнув, он стряхнул с себя неприятное ощущение.
Маларк прекрасно понимал, что эти чары не подействуют на его старшего коллегу, но замысел его был иным. Если раньше ему удалось вызвать у Сзасса Тэма досаду, то после того, как против него, величайшего практика темных искусств, использовали некромантию, словно он был обычным зомби или гулем, раздражение лича должно было достигнуть предела.
Ударив дубинкой по боку печи, Маларк кинулся бежать. Спустя миг вокруг прибора вихрем сотворенных магией клыков и когтей закружились иззубренные тени.
Черный клинок вернулся к своему хозяину. Пока Сзасс Тэм приближался к печи, меч, летевший перед ним, неустанно выписывал вокруг него непредсказуемые защитные фигуры. Тем временем Маларк обогнул их.
Обойдя печь, Сзасс Тэм нахмурился, не увидев за ней распростертый искалеченный труп. Он поднял посох и начал другое заклинание.
Он собирался сотворить парящий глаз, который, без сомнения, тут же взмоет к потолку. Сверху лич с его помощью сможет увидеть все покои целиком. Тогда он и без мумий и прочих ухищрений окажется способен узнать, где находится его противник.
Скорее всего, в этом случае Маларк сразу же получит серьезное ранение или погибнет на месте. В свете своей предыдущей неудачной попытки прервать заклинание Сзасса Тэма шпион решил, что действовать нужно немедленно, пусть лич и не находился в точности там, где он надеялся.
Он устремился вперед.
Часть пути он проделал под каким–никаким, но прикрытием, но на протяжении последних нескольких футов, отделявших его от лича, ничего не было. Когда он выбежал на открытое пространство, в его душе вспыхнула надежда, что на решающий миг его противник остолбенеет. В конце–концов считалось, что Маларк Спрингхилл, являвшийся преданным учеником Сзасса Тэма, погиб в Лапендраре.
Ему следовало подумать дважды. Лич не просуществовал бы так долго и не стал правителем Тэя, если бы обладал привычкой замирать во время боя. Черный клинок устремился к Маларку.
Бросившись вниз, он пропустил удар над собой и, проскользив по грязному полу, снова поднялся на ноги. Теперь парящий меч оказался позади него. Хуже не придумаешь, но Маларк проигнорировал эту угрозу. Развернувшись, он нанес Сзассу Тэму удар в живот.
Как он и ожидал, его атака заставила лича пошатнуться и отступить назад, но Маларку показалось, что он пнул гранитную колонну. На миг он испугался, что сломал ногу.
Когда он опустил её на пол, стало ясно, что этого не произошло, но худшее было ещё впереди. Его желудок перевернулся, а комната закачалась и завертелась. Ещё один эффект защитных заклинаний или же просто результат прикосновения к ядовитой плоти нежити.
Но, как бы то ни было, он не мог позволить недомоганию повлиять на свою скорость. Он был уверен, что теневой клинок вот–вот атакует снова. Инстинкт заставил его притвориться, что он собирается уклониться влево, но вместо этого сместиться вправо, и удар прошел мимо.
Но, пока он это проделывал, Сзасс Тэм простер иссохшую руку и прокричал фразу. В воздухе возникли брызги кислоты, и, учитывая, что он до сих пор ощущал слабость и дурноту, Маларк не успел увернуться одновременно и от них, и от меча. Вскинув руку, он защитил глаза, но обжигающая кислота окатила его с ног до головы.
Он знал заклинание, чтобы её смыть, и ещё одно, чтобы избавиться от слабости, но у него не хватит времени, чтобы произнести ни то, ни другое. После его удара Сзасс Тэм наконец–то оказался в нужном месте, и теперь ему предстояло сделать кое–что — нечто, чему его не учили ни лич, ни философы–монахи Долгой Смерти.
Этому он научился, будучи мальчишкой, росшим в давным–давно сгинувшем городке у берегов Лунного Моря. Тогда он ещё не успел предать лучшего друга ради эликсира вечной молодости, на своей шкуре ощутить отчаянье бесконечной жизни или же найти утешение в служении смерти. В те стародавние времена он вместе с остальными детьми играл в мяч в поле рядом с багрянистыми водами, используя в качестве мишеней деревья, которые росли на его противоположных концах. Когда он научился уделять время на то, чтобы хорошенько прицелиться, то добился неплохих успехов в зарабатывании очков.
И, игнорируя головокружение, жжение в желудке и острую боль от дымящихся ран, оставленных едкой кислотой, он уклонился от удара меча, который пролетел так близко от него, что задел рукав, прицелился, и, взвившись в воздух, вложил все свои силы в пинок.
Глава 11
27 миртула — 9 киторна, год Темного Круга (1478 DR)
Когда разведчик прибыл, ремесленники как раз приделывали к повседневному телу Со–Кехура дополнительную пару рук, выглядевших, как человеческие, но выполненных из кованой стали. Он уже давно научился одновременно управляться с двумя парами крабьих клешней или щупалец — да с чем угодно, но сейчас ему хотелось выяснить, получится ли у него проделывать отточенные жесты, требуемые для сотворения заклинаний, сразу четырьмя руками, и усилит ли это эффект магии.
Взмахом щупальца он отослал ремесленников прочь, и, перебирая восемью паучьими ногами, развернул свой цилиндрический корпус в сторону разведчика. Гибкие антеннки, на которых находились некоторые из его глаз, вытянулись, давая ему возможность рассмотреть новоприбывшего с нескольких сторон одновременно.
И, поскольку он взял на себя труд это сделать, то заметил, что коленопреклоненного гонца сотрясает слабая дрожь. Он являлся солдатом–нежитью с высохшим серым лицом и запавшими, безжизненными глазами, но все равно испытывал страх перед своим повелителем. Со–Кехур нашел это приятным.
Но то, что он вселял ужас в сердца подчиненных, которые этого не заслуживали, не шло на пользу морали — этому он научился, наблюдая за Сзассом Тэмом, — и поэтому он попытался разрядить обстановку.
— Пожалуйста, встань, — произнес он. Его голос звучал так, словно исходил из обычной глотки и рта, потому что это было необходимо для творения заклинаний. — Не желаешь перекусить?
— Нет, благодарю вас, повелитель, — произнес разведчик. Его кожаные одеяния скрипнули, когда он поднялся на ноги. — Когда я слез с орла, один из грумов предложил мне пленника.
— Хорошо. Итак, что ты видел?
— Армия захватчиков оставила Кольцо Ужаса и продолжила двигаться на юг. Я думал, что они отправятся обратно в Предел Мага через Умбровые Болота, но ошибся.
Со–Кехур ощутил укол возбуждения. Если бы у него оставался пульс, сейчас он, без сомнений, участился бы.
— Ты хочешь сказать, что они направляются к Анхаурзу.