Он молча стоял к ней спиной, — рассматривал картину на стене.
Наконец она кашлянула.
— Лорд Стерлинг, прошу принять мои искренние извинения: я глубоко сожалею, что побеспокоила вас в столь поздний час, не предупредив о визите заранее. Но я, как вы понимаете, безмерно опечалена. Дорогой мне человек, мой воспитатель, пропал бесследно, а эти леса таят в себе много опасностей. Головорезы или волки… могли подстеречь его в ночное время. Я весьма обеспокоена и полагаю, что имею право обратиться к человеку, занимающему столь высокое положение в обществе, ваше сиятельство.
Он обернулся к ней, явно развеселившись:
— Полно вам, дорогая! Весь Лондон уже обсудил мое высокое положение — соответственно и репутация!
— Репутация, сэр? — произнесла Камилла. Это было ошибкой с ее стороны.
— Ну конечно, изверг и выродок! Будь я всего лишь графом Карлайлом — безупречно достойным и уважаемым, вы не дрожали бы от страха под теми воротами, почти не веря в то, что вас примут, милая девушка.
Он выговаривал ей бесстрастным тоном, ясно давая понять, что притворяться бесполезно.
Она едва не отступила под его взглядом, но сдержалась — ради Тристана.
— Тристан Монтгомери где-то здесь, сэр. Он путешествовал с компаньоном и пропал за воротами вашего поместья. Но я ручаюсь за него и желаю забрать его отсюда, немедленно.
— Так вы родственница этого отъявленного плута, который сегодня вечером лез на мои стены, словно заурядный воришка, — протянул он невозмутимо.
— Тристан вовсе не отъявленный плут, — горячо возразила Камилла, воздержавшись от дальнейших опровержений. — Сэр, я полагаю, он сейчас находится в этом замке, и не уеду без него.
— Тогда, смею надеяться, вы готовы здесь заночевать, — бесстрастно высказался он.
— Так он здесь! — воскликнула Камилла.
— Да, конечно. Ведь он чуть не расшибся, стараясь облегчить мое существование.
Камилла сглотнула комок в горле и постаралась взять себя в руки. Она никак не ожидала, что мужчина окажется настолько черств и бездушен, что будет так безжалостно откровенен. И тревога вновь уколола ее сердце.
— Он ранен? Сильно? — спросила она.
— Будет жить, — сухо бросил он.
— Отведите меня к нему!
— Всему свое время, — отговорился Карлайл. — Позволите мне отойти на минуту? — На самом деле он не спрашивал ее позволения, просто дал понять, что снова желает оставить ее одну и ему безразлично, как она отнесется к его грубости. Он размашисто зашагал к двери.
— Подождите! — воскликнула она. — Я должна непременно увидеться с Тристаном. Немедленно.
— Повторяю, вы сможете увидеться с ним. В свое время.
Граф вышел, оставив Камиллу в одиночестве. Она провожала его взглядом, смущенная и рассерженная. Зачем он согласился принять ее — только затем, чтобы снова исчезнуть после непродолжительной перепалки?
Она бродила по комнате, пытаясь успокоиться, рассматривала книги, чтобы как-то скоротать время. Но заголовки бессмысленной чередой проплывали перед ее глазами, и она присела в кресло у камина.
Он признался, что Тристан здесь. Ранен! Уличен в воровстве?
Боже праведный! Разве можно ей спокойно сидеть, когда ее опекун лежит где-то здесь, ему больно, он, возможно, жестоко изранен!
Камилла вскочила с кресла и рванулась к двери, но, открыв ее, застыла от ужаса. Там была собака. Огромная. Чудище просто сидело у порога, но его морда едва не ткнулась ей под грудь! Псина тихо зарычала, Камилла закрыла дверь и вернулась к камину, потрясенная и разгневанная. Неужели этот пес готов разорвать в клочья всякого, кто осмелится сдвинуться с указанного места? Пылая от ярости, она снова подошла к двери. Но не успела взяться за ручку, как дверь распахнулась.
Нет, это был не граф Карлайл, как она думала. В комнату вошла женщина. Среднего возраста, привлекательная, со смешинкой в глазах и непритязательной улыбкой. На ней было прелестное жемчужно-серое с серебристым оттенком платье, и ее теплая улыбка была совсем неожиданной в этой обстановке.
— Добрый вечер, мисс Монтгомери, — сказала она приветливо.
Камилла поздоровалась и добавила:
— Боюсь, этот вечер оказался для меня вовсе не добрым. Мой опекун задержался здесь в гостях, да и я, похоже, в заключении.
— В заключении? — воскликнула женщина.