Выбрать главу

60

Такси остановилось напротив отеля «Роял». Романо и Хэймар все еще не могли избавиться от опасений, что убийца Феликса теперь охотится за Бритт или за ними обоими. За десертом, состоящим из мангового торта и еще одного бокала вина, Бритт напомнила священнику, что покушавшийся на нее неизвестный и компьютерный взломщик — возможно, одно и то же лицо; он мог узнать о Феликсе из украденных у нее данных. Было бы прекрасно, если бы он считал Хэймар погибшей — тогда преследовать их никто бы не стал. Они уговорились, что этим вечером им будет безопаснее оставаться у себя в номерах, а завтра утром встретиться в отеле «Роял» и вместе взять такси до аэропорта.

Бритт с осторожностью открыла дверцу «мерседеса» и почти добежала до входа в гостиницу. Романо подождал, пока она скроется за ослепительными стеклянными створками вестибюля, и попросил таксиста задержаться на минутку, а сам принялся осматривать пешеходную зону неподалеку. Никаких подозрительных личностей он не обнаружил: рядом с самой Зингер-штрассе не было ни души, а люди на площади даже не смотрели в сторону гостиницы. Летнее кафе уже закрылось на ночь, никого не было и рядом с телефонными будками.

Тогда Романо велел отвезти его в епископат, а по пути решил проверить на «Блэкберри» сообщение, полученное за ужином в кафе. Он испытал большое облегчение при мысли, что не сделал этого в присутствии Бритт: по мере того как он погружался в подробности ее злоключений, на него все больше нисходила некая темная пелена. Вчитываясь в строчки письма, священник видел перед собой новый, измененный образ профессора Хэймар — крайне несчастного человека, буквально побывавшего в аду.

Он задал себе вопрос, могла ли трагедия сломить Бриттани Хэймар настолько, чтобы ее увлечение превратилось в манию. Каковы настоящие причины поездки Бритт в Ренн-ле-Шато? Чарли и Карлота недвусмысленно давали ему понять, что профессор Хэймар немного не в себе и что она задумала своего «Подложного Иисуса» в пику разочаровавшей ее религии. Неужели у нее развился психоз? Неужели существует другая Бриттани Хэймар — та, что убивает священников? Романо вспомнил о Феликсе Конраде. Когда его убили, Бритт была рядом — или нет? С полпервого до двух Романо оставался в епископате, предполагая, что и она находится у себя в гостиничном номере. Но откуда у нее оружие?

Едва он дочитал сообщение, как «Блэкберри» принял новое послание от Чарли, озаглавленное «911!». Романо наскоро просмотрел его содержание. Это оказалась сводка новостей, в которой сообщалось, что в нью-орлеанской гостинице найден мертвым еще один священник. Обстоятельства его смерти, как в пенсильванском и испанском случаях, остались невыясненными. Упоминались в коммюнике и отметки-стигматы, но самая последняя строка заставила Романо содрогнуться: «Умерший опознан как отец Натан Синклер».

Прибыв в иезуитский епископат, Романо сразу же справился об отцах Мюллере и Йозефе, но их не было у себя, и никто не мог уточнить, куда они ушли. Он сделал вывод, что трагические известия пока не достигли Вены.

Затем священник попытался свести все три смерти воедино. Лишь в одном он был уверен точно: Бриттани Хэймар не могла убить отца Синклера. Когда тот скончался в Нью-Орлеане, она находилась в кабинете у Романо. Ему упорно приходило на ум то обстоятельство, что все три убийства неким образом переплетаются с тайным обществом «Rex Deus».

О чем знали трое святых отцов, что поплатились за это жизнью? Кому была выгодна их гибель? Один из них — испанец, другой — шотландец, а отец Тэд — родом из Швейцарии. Все трое когда-то несли миссионерское служение, а Тэд Метьюс последние десять лет своей жизни провел в Вернерсвиле в качестве почетного директора. Выходит, все они из Европы и все — иезуиты. Бритт говорила, что два из них что-то знали о Le Serpent Rouge. Но почему христианские священники вообще должны интересоваться этой еретической концепцией о родословной?

Придя в гостевую комнату, Романо почувствовал, как давит на него тишина епископата. На кровати лежало сложенное коричневое тканое покрывало, а в головах — наглаженная белая простыня, навевая мысль об армейской дисциплине. Романо тихо поднял с подушки деревянный крест с затейливой резьбой и переложил его на столик в углу комнаты. Сев на постель и сняв ботинки, он ощутил легкий запах хлорки, идущий от белья. Затем он разделся до трусов и лег, удобно устроив голову на пуховой подушке.

Но стоило ему смежить веки и соединить ладони, как в памяти сразу возник образ отца Тэда, застывшего почти в том же положении и изуродованного стигматами. Он спросил себя, умер ли его наставник во время духовного самоанализа. Мысли о Тэде окончательно заполонили Романо — у него накопилось столько вопросов к своему наставнику… Священник прерывисто задышал, на глаза у него навернулись слезы.

Немного успокоившись, Романо приступил к ежедневному духовному упражнению, пытаясь представить недавние события в логической последовательности. Но когда он дошел до ступени анализа совершенных за прошедший день поступков, он осознал, что с момента выстрела на Гранд-Централ и звонка, извещавшего о смерти Тэда, он словно грезит наяву. Внимательно все взвесив, священник пришел к выводу, что в подобном состоянии мог бы принять немало пагубных решений — например, не выдать полиции револьвер. Он попенял себе, что немедленно не уведомил австрийские власти о том, что обнаружил тело Феликса Конрада, но потом вспомнил о терзаниях Бритт и о ее явном стремлении опереться на чье-нибудь плечо. В завершение самоанализа Романо прочел молитву о примирении и разрешении трудностей. Теперь, когда он так нуждался в помощи Господа, ему пришли на ум слова Тэда, неустанно внушавшего ему, что Бог нарочно посылает нам испытания. Возможно, путешествие в Вену — лишь способ поддержать Бритт, помочь ей противостоять силе, пытающейся вырвать ее у религии и у веры.

Напрасно Романо пытался заснуть — его осаждали мысли, обрывками вспыхивающие в сознании, терзали думы о матери, преследовали образы Марты, Тэда, Бритт и даже скорченного на полу Феликса. Он вспомнил, с какой запальчивостью Конрад убеждал его поверить в спрятанную в недрах иезуитского ордена родословную Христа. Абсурд, но священники-иезуиты не переставали умирать, а люди, интересовавшиеся обществом «Rex Deus» и проблемой Le Serpent Rouge, — погибать от пуль. К тому же невозможно было отрицать очевидное: отец Тэд направил своего подопечного к отцу Синклеру, а тот неожиданно скончался при тех же странных обстоятельствах, что и сам Тэд Метьюс. Сомнений не оставалось: между этими событиями существовала какая-то связь. Последним мучительным размышлением отца Рома не перед тем, как он отплыл в область сна, было осознание того, что отец Тэд, судя по всему, выходил за рамки постулата Ad Majorem Dei Gloriam — «Ради Господнего величия и славы».

61

Пройдя ворота прибытия в аэропорту Швехат, агент Катлер сразу понял, что его встречает сотрудник Интерпола: мордастый здоровяк с красным мясистым и, видимо, некогда перебитым носом держал в руках табличку с именем, написанным крупными буквами: «Катлер». По его угрюмому виду и мятому коричневому костюму агент ФБР сразу понял, что детектив из венской «криминал-полицай» без большой охоты притащился в аэропорт к восьми утра. Тот беспокойно вертелся на месте, озирая толпу прибывающих пассажиров.

Катлер подошел и отрекомендовался:

— Здравствуйте, детектив Браун. Я — Том Катлер из ФБР. Простите, что так рано вытащил вас сюда.

— А, никаких проблем. — Браун даже скупо улыбнулся. — Вероятно, и вы мне кое в чем поможете. Вчера у нас тоже убили священника — вернее, бывшего священника. Как знать, может, это касается и вашего расследования. Об убийстве сообщил человек, хорошо говорящий по-английски. Сам он не представился.