В конце концов, истина заключалась в том, что армии шли туда, куда сами того желали. Предугадывая это направление, полководец лишь имел возможность командовать тем, что и так уже решено, мог выдать неизбежность за одолжение и, тем самым, превратить мятеж в преклонение перед собой. Великий полководец всегда принимает действия войска, как свои собственные.
Какими бы развратными или преступными они ни были.
И Пройас, прочитавший знаменитые Дневники и Диалоги, когда ему едва исполнилось одиннадцать, и одержавший побед не меньше, чем сам Триамис, изучил этот урок настолько же хорошо, насколько каждый человек изучил собственное дыхание.
Он обязан овладеть происходящим…
Он обязан дать своим людям пищу…если не хочет быть поглощенным сам.
Тяжело дыша, Пройас стоял на привычном для себя месте — справа от пустующей скамьи своего Господина и Пророка. Лорды Ордалии толпились перед ним, заполняя ярусы Умбиликуса и возглашая Молитву, но каждый при этом представлял собой нечто вроде неистовствующего пятна воплощенной скверны — новоявленного Нечистого. Бороды, аккуратно прибранные некогда, теперь свисали им на грудь лохматыми и неряшливыми клоками, напоминающими перемазанные в жире крысиные хвосты. Некогда сиявшие полировкой доспехи ныне отражали лишь неясные формы и тени. Ухоженные когда-то волосы теперь ниспадали на плечи лордов спутанными гривами или же, торчали космами во все стороны, точно у безумцев.
Но ничто иное не свидетельствовало в той же степени о случившейся с ними перемене, как их глаза — широко распахнутые и ярко горящие, выказывающие всю меру обуявшей само их нутро свирепости. Пройас ощущал на себе их обжигающие взгляды, словно касающиеся его тела звериные лапы — взоры, исполненные враждебного недоверия, свойственного существам, изголодавшимся достаточно, чтобы требовать, дабы их немедля накормили.
— Нам нужно вернуться назад, — донёссся чей — то голос из сумрака дальних ярусов — лорд Гриммель. Послышались хриплые возгласы согласия, которые, постепенно нарастая, превратились, наконец, во всеобщий громоподобный ор. Как Кайютас и предупреждал его, Храмовая Молитва под натиском их нетерпения оказалась попранной и отброшенной прочь. Им не достало воли даже на то, чтобы довести обряд до конца.
— Назад к шранчьим полям! — вытаращив явственно вращающиеся в орбитах глаза, вскричал во весь голос лорд Эттве Кандулкас.
Да! Да! Прошептал Пройас Больший. Да…Нам стоит вернуться к Даглиаш!
Всё новые и новые голоса присоединялись к нарастающему хору, внушавшему ужас, как своей яростью, так и единодушием.
— Никакого возвращения, — возопил Пройас, перекрикивая, насколько это было возможно, поднявшийся шум. — Это приказ нашего Господина и Пророка… Не мой.
Казалось подлинным чудом, что упоминание Аспект-Императора всё ещё обладает весом достаточным, чтобы суметь умерить масштабы их буйства. Ему довольно было единственного взгляда, брошенного на своих братьев — Уверовавших королей, дабы постичь убийственную истину: то, что прежде было собранием славных Имён, ныне стало сборищем бесов.
Безумие правило Великой Ордалией.
Но ещё ни один из них не свихнулся настолько, чтобы противоречить воле Святого Аспект-Императора, во всяком случае, пока что. В Палате об Одиннадцати Шестах явственно ощущалась нерешительность. Было почти забавно наблюдать, как они пытаются смириться с настигшим их странным ощущением — будто они, подобно разбушевавшимся зверям, вдруг повисли на натянутом поводке своего Господина и Пророка, дрожа от установившегося напряжённого равновесия между вожделением и ужасом. Одна за другой, личины их превращались в достойные лишь насмешки маски, полные настороженности и явственно читавшегося опасения перед тем, что им внезапно открылось. Чтобы получить возможность пожирать своих врагов, нужно сперва найти их. И, как теперь они поняли — дабы получить возможность пожирать шранков, сначала следует покориться.
Уверовавший князь Эрраса, Халас Сиройон первым нашел в себе силы прервать всеобщее тягостное молчание.
— Но никто не видел вокруг ни единого следа, — ровно произнес он. — Сама земля мертва в этом проклятом месте. Мертва до последней частички.