Никого, только застарелые бурые пятна на полу. В прихожей одиноко стояли мои кроссовки, начавшие зарастать черным мхом. Я отряхнула, постучав подошвами и одела. Вешалка была пустая и я решила идти в майке.
Подъезд полностью зарос мхом, в некоторых местах он свешивался большими, мохнатыми лапами. Я спустилась на пролет и протерев рукой стекло, рванула на себя створку окна. С хрустом поддавшись, она впустила холодный, влажный воздух. Дома превратились черные монолиты, до самых крыш занятые порослью мха. Повсюду растекся густой, грязно серый туман.
Я выбежала на улицу, выбив ногой опутанную мхом дверь. Густые клубы тумана сложно живые заглотили ноги, и я отшатнулась назад. Я вытянула вперед руку и спустя мгновение кончики пальцев скрылись в серой дымке. Нащупывая ногой путь, я медленно двинулась вперед. Сейчас нужно свернуть направо, тогда выйду на центральную улицу. Я брела, окруженная серой монотонной стеной, пока не поняла, что заблудилась. Слева внезапно вырос черный ствол дерева, через три мелких шага, еще один.
Я точно помнила, что возле дома Алисы росло только одно дерево, около подъезда. Я провела пальцами по стволу, оказавшемуся довольно теплым и покрытым мелкими жесткими щетинками. Ствол резко исчез в тумане, обдав меня порывом воздуха. Если я правильно думаю, то деревья не умеют двигаться. Оглушительный рев раздался сверху и тяжелый удар швырнул меня на землю.
Боли от падения не было, я спокойно вскочила на ноги. Мимо меня пронеслась черная тень, на доли секунды разгоняя туман. Я успела заметить поблескивающий черный панцирь и сочленение лапы, которую я приняла за ствол дерева.
После раздался громкий звук, будто кто-то наступил на огромного таракана. Мое лицо залила влажное, дурно пахнущая масса. Я мазнула ладонью по лицу, на пальцах осталась зеленоватая, густая жижа.
Впереди вырисовалась человеческая фигура. Послышался тихий смешок заглушенный туманом. Я замерла в ожидании нападения. Черный клинок вынырнул из тьмы, вонзаясь мне в живот. Я обхватила лезвие, пытаясь достать его, но возник хозяин, вогнав клинок до самой рукояти.
— Прости, — равнодушно сказал юноша, лицо которого, оказалась совсем рядом, — я ошибся.
Даже в непосредственной близости, трудно разглядеть отчетливо, да и капюшон на нем, скрадывал очертания лица. Но все же он казался неуловимо знакомым.
— Серов? — спросила я, — Максим Серов?
— Это не важно, — сказал мечник и выдернув клинок из моей груди, сделал широкий горизонтальный замах.
Я закрыла глаза, понимаю, что сейчас мне отрубят голову. Но я ощутила только тяжелый удар в плечо, отбросивший меня в яркий, слепящий свет.
Глава чистильщика — Семья
— Жива, — раздался голос сверху и свет погас.
Я открыла глаза и увидела широкое, покрытое шрамами лицо, с маленькими черными глазками, смотрящее на меня.
— Здравствуйте, дядя Вячеслав, — простонала я, — отец тоже здесь?
— Нет, — раздался низкий, бархатистый голос, — зато есть я, сестренка.
Я зарычала, отбрасывая руку дяди и скатившись с кровати, рванула к брату. Дядя быстро навалился сверху, не давая шевельнуться. Глаза отошли от яркого света, и выгнув голову, я с ненавистью уставилась на брата.
Высокий, длинные белокурые волосы, идеально сочетающиеся с темно-зелеными глазами. Брат засмеялся и подошел ко мне. Он был самым красивым человеком, которого я видела. И невероятно жестоким и властным. В двадцать лет он напал на отца, чтобы захватить власть в семье, но проиграл и вынужден был бежать. Несмотря на это, каждый раз, когда отец вспоминал брата, то отзывался с уважением и гордостью.
— Чтоб ты сдох, ублюдок, — прошипела я, — предатель.
Дядя уперся в мне плечо и еще сильнее вывернул руку, заставив меня закричать.
— Поласковее с Есеней, дядя, — мягко сказал брат, и с усмешкой добавил, — она же будущая мать моих детей.
— Прости, Кирилл, — смутился дядя, ослабляя нажим, — что с тем нечистым?
— Ушел, — досадливо сказал брат, — все из-за той тупой девки.
Я заметила на его ровной, гладкой коже небольшое синее пятнышко возле скулы.
— Может отпустите меня, — попросила я, — обещаю не нападать.
Я почувствовала, как мои руки задрали к пояснице и раздался щелчок. Холодные кольца наручников неприятно ожгли запястья.
— Мера предосторожности. — виновато сказал дядя, помогая мне подняться.
Он был самым нормальным в нашей семейке, даже привозил подарки, когда приезжал в гости, хоть и отец всегда ругался с ним из-за этого.
— Что здесь произошло? — спросил Кирилл, указывая на труп стрелка.