— Да будет свет, — провозгласил брат, отдергивая шторы.
Едва серый тусклый свет коснулся поверхности черной жидкости, она пошла мелкой пузырящейся рябью, высыхая за считанные секунды. Не обращая на это внимания, брат вышел в коридор, хрустя черной коркой, оставшейся от жижи.
— Кирилл, будь осторожнее, — предупредил дядя, — мы не знаем, чего ожидать.
— Я знаю, — сухо ответил брат, достав пистолет, — придержи Есеню.
Он бросил дяде поводок, и выставив дуло, медленно двинулся вперед. Одетый во все черное, он почти слился с темнотой квартиры. Едва брат скрылся за порогом, я повернулась к дяде и ожидающе уставилась на него.
— Не могу, — твердо сказал он, — твой брат теперь глава, его приказы беспрекословны.
— Он вас убьет, как только представится возможность, — раздраженно выпалила я.
— Значит, так должно случиться, — усмехнулся дядя и внезапно напрягся, вслушиваясь.
Я напрягла слух, пытаясь уловить малейшие шорохи в квартире. Едва заметные звуки шли из стены, будто внутри что-то скребется. Из конца коридора донеслось слабое похрустывание, но это возвращался брат.
— В остальных комнатах только эта черная дрянь, — сказал он хмуро, — причем, мать Серова не выходила, наши не могли ее упустить.
— Послушай, — указал дядя на стену, — там что-то есть.
Брат приложил ухо к стене и закрыл глаза. По желтым обоям прошлась волна, сминая бумагу, и брат тут же отскочил назад, выпуская в стену всю обойму. Разрывая бетон, как пластилин, из стены вырвалось длинное черное щупальце и с невероятной скорость пронеслось возле лица брата. Промахнувшись, оно врезалось в стену и снова исчезло, не оставив следов. Черные пятна проступили в местах выстрела, будто стена это живое существо. На месте, где вылезло щупальце зиял черный пролом, из которого с бульканьем стекала жижа.
— Уходим, — скомандовал брат, — сейчас же.
Дядя сдвинулся с места, но дверь резко захлопнулась, врезаясь в косяк, обсыпавшийся перхотью штукатурки. По квартире пронесся легкий шелестящий смех. Дядя врезался в дверь плечом, пытаясь выбить ее наружу, но его отбросило назад, как резиновый мячик.
— В зал, — рявкнул брат, — спиной не поворачиваться.
Я заметила, что на полу, подсвеченном тусклым светом из комнаты, побежали ручейки черной жидкости. Стена покрылась темными пятнами, с длинными тонкими полосами вытекающий жижи.
Мы вошли в зал и прислонились спинами друг к другу, чтобы успеть отразить нападение с любой стороны. Я сорвала ошейник с шеи и выбросила в темноту коридора. Мрак за дверью сгустился, будто что-то неосязаемое останавливало свет из окна. Жидкость крохотными струйками пыталась прорваться к нам, но сразу же высыхала, оставляя темный налет.
— Что будем делать? — спросил дядя, — уйдем через окно?
— Другого выхода нет, — ответил брат, — Есеня идешь первая.
— Есть, — не задумываясь, ответила я.
В таких ситуациях не время предаваться семейным склокам и личной неприязни, в конце концов, главное это выжить.
Я подбежала к окну и отбросив тюль, рванула на себя пластиковую ручку. Она неожиданно легко поддалась и мягко чавкнув, оторвалась от окна. Края ручки оплыли, размякли и она вся истаяла, как свеча.
Я сорвала тюль и обмотав кисть, со всей силы ударила стекло. Окно сильно растянулось под ударом, словно резиновое, и мягко вытолкнуло мою руку обратно.
— У нас проблемы, — крикнула я, — окно не поддается.
— Дядя, следи за дверью, — крикнул брат и подскочил ко мне.
Кирилл достал из внутреннего кармана пиджака матово-черный кастет, с черепами на костяшках. Надев его, он размахнулся и ударил по стеклу, но безрезультатно.
— Что это за дрянь, — выругался брат, пряча кастет и доставая закрепленный на щиколотке нож. Длинный широкий разрез и стекло расходится, как пленка, но едва брат достал нож, склеивается обратно.
— Это не настоящее окно, — сказала я, указывая на карниз, — смотри.
Белая пластиковая палка, на которой висели шторы, немного подрагивала и сокращалась, будто кровеносный сосуд. Все окно было чудовищным симулякром, живой частью квартиры, ставшей для нас западней.
— Оно мутнеет, — заметил брат, — думаю, что свет плохо влияет на эту дрянь.
Стекло покрылось тонкой сеткой прожилок, который постоянно разрастались. Такими темпами, свет понемногу перестанет попадать в комнату и тогда, черт знает, что с нами случится.
— Ребята, там что-то есть, — сказал дядя, — надо срочно уходить.
Мы с братом одновременно повернулись. В темноте дверного проема покачивался сероватый сгусток, отдаленно напоминающий человеческую фигуру. Черная жижа уже плескалась через порог, отвоевывая свободное пространство.