Меч Барериса устремился к голове лича, но Сзасс Тэм перехватил его рукой. Зачарованное лезвие должно было прорезать его костяные пальцы, но вместо этого Аот увидел, как вверх по мечу устремилась какая-то злобная энергия. Клинок превратился в кучу обломков, а Барерис рухнул на землю.
Обнажив меч, Зеркало, очертаниями фигуры сейчас напоминавший Аота, понесся к личу. Сзасс Тэм просто кинул на призрака взгляд, и Зеркало застыл статуей из мерцающего мрака.
Воины схватились за оружие, а грифоны приготовились к прыжку. Все они испытывали ужас перед Сзассом Тэмом, но сейчас, когда бой уже начался, никто не намеревался праздно стоять и смотреть, как лич повергает их товарищей. И, коли на то пошло, Аот тоже. Он зарядил копье силой.
Сзасс Тэм взмахнул посохом. Вокруг его тела возникли световые узоры всех цветов радуги, которые тут же начали складываться в разнообразные фигуры. Несмотря на необходимость немедленно действовать, зрелище оказалось настолько увлекательным, что Аот не мог оторвать от них взгляда. Без сомнения, его товарищи тоже подпали под власть этих чар.
— Когда я вошел в ваш лагерь, мне было обещано перемирие, — произнес Сзасс Тэм. — У мечника и призрака не было никакого права нападать на меня. Но даже в этом случае я лишь ненадолго их обездвижил. Так вот — дадите ли вы мне поговорить с вами или я должен уничтожить всех вас, пока вы беспомощны?
Аоту, ошеломленному игрой огней, было трудно даже думать, не то, что говорить, но он все же сумел выдавить из себя несколько слов:
— Вы сможете поговорить. Больше никто не поднимет на вас руку.
— Хорошо, — произнес некромант, и ореол вокруг него пропал. — И кто же твои коллеги-офицеры?
Люди, о которых он спрашивал, выступили вперед, некоторые после секундной заминки. Сзасс Тэм жестом указал на прогалину в нескольких ярдах поодаль.
— Похоже, там достаточно места, чтобы мы могли сесть и побеседовать. Сделаем же так?
Офицеры обменялись взглядами, а затем двинулись в направлении, которое указал им зулкир. Аот предполагал, что эта ситуация и им казалась настолько нереальной и вышедшей из-под контроля, как и ему самому. Он пошел за ними.
— Помоги мне, — прохрипел Барерис.
Аот фыркнул.
— Ты уже использовал свой шанс на глупость.
— Если ты обещал Сзассу Тэму перемирие, я был неправ, нарушив его, и я извиняюсь за это, но мне необходимо услышать, что он хочет нам сказать.
— Постарайся, чтобы я об этом не пожалел, — Аот вздернул Барериса на ноги, закинул руку барда на свои плечи и практически дотащил его до свободного места. Насколько он мог судить, Барерис действительно не был ранен по-настоящему. Сзасс Тэм просто высосал из него всю силу.
Некромант сардонически улыбнулся при виде того, как Аот положил Барериса обратно на землю.
— Я верю, что присутствие этого джентльмена не помешает нам цивилизованно побеседовать.
— Он будет держать себя в руках, — заверил его Аот. Он сделал паузу, ожидая, что кто-нибудь из старших возьмет на себя роль главного представителя Грифоньего Легиона, но затем понял, что никто больше не намерен выдвигать свою кандидатуру. — Что вы хотите сказать нам, Ваше Всемогущество?
— Полагаю, — ответил лич, который уселся на траву, скрестив ноги, словно обычный человек, — что мне следует начать с поздравлений. Ваша тактика сработала. Вам действительно удалось задержать мою армию на достаточный срок, чтобы достигнуть своей цели.
Несмотря на страх перед личем, Аот почувствовал укол удовлетворения.
— Значит, вам не удастся взять Безантур без серьезного сражения.
— Увы, — произнес Сзасс Тэм, — мне это вообще не удастся, по крайней мере, в следующую пару месяцев. Мои коллеги собрали значительные войска, которые своими маневрами стремятся перерезать мне путь, и, как мне доложили, остальные зулкиры намереваются самолично принять участие в битве. Мне придется вступить с ними в бой, имея за спиной Лапендрар, воды которого отрежут мне путь к отступлению, если в нем возникнет необходимость. Даже если победа окажется на моей стороне, Самас Кул уже подготовил Безантур к осаде. Учитывая все эти факторы, я и мои тарчионы полагаем, что наилучшим решением будет отступить.
— Тогда мы выиграли, — произнес Маларк.
Из них всех он, казалось, наиболее свободно чувствует себя в присутствии лича. Возможно, служа помощником Дмитры Фласс, он видел его довольно часто и успел привыкнуть к его виду, а, возможно, в мире было не слишком много вещей, способных его напугать или удивить.