На выпускном экзамене будущий сумеречный чистильщик отправляется на свою первую миссию под руководством уже давно практикующего специалиста.
Эта девушка не выглядела напуганной. В ее движениях головы и пальцев, бегающих по тепловизору, чтобы настроить резкость, угадывалось нескрываемое любопытство, которое обычно подавляет инстинкт самосохранения. Если бы в момент пробуждения Ульрих увидел над собой эту голову, то решил бы, что она одна их тех грязных тварей, которые мучают его из-за чужого проклятия. Она явно не была страшна, но из-за трехглазого монстра на голове любого довела бы до чертиков.
— Странный видок. Либо ведьма, либо экзо. — подумал он, по привычке протягивая руку незнакомке. Когда-нибудь это его погубит. Даже если бы зайдя на кухню, он обнаружил на столе огромного аллигатора, протянул бы дрожащую руку для рукопожатия. Манеры в нем были сильнее инстинкта самосохранения.
Вместо того чтобы подойти ближе, девушка вытянулась к нему всем телом и протянула руку в ответ. Ульрих про себя отметил, что, несмотря на черную перчатку до локтя, её ладонь была слегка влажноватой. У него даже возникла неприятная ассоциация с осклизлым камнем на берегу реки.
Две красные полосы ткани, брали начало на внутренней стороне кончиков среднего и безымянного пальцев и закачивались на противоположном крае перчатки. Он мог поспорить, что на другой перчатке таится такой же символ. Он вспомнил его. Знак чистильщиков этого мира от жителей потустороннего. Одна красная полоса значила земную жизнь, другая — жизнь после смерти, а тонкое черное пространство, которое их разделяло, — пограничное состояние, в которое нередко попадают потусторонние сущности. В каком-то смысле задача экзо — либо уничтожить сущность, либо отправить её туда, где ему и место. Поэтому на запястье эти две полосы соединяла такая же красная линия — мост между двумя мирами.
— Приветствую тебя, заказчик! — до странного радостно воскликнула девушка, закинув огромный водяной автомат на плечо. Он мог поклясться, что это была именно детская игрушка с цветным кислотно-оранжевым баллоном. У него, конечно, была такая мысль, что для того, чтобы мечтать о ежедневных встречах со всякими агрессивными сущностям, сквозь которые даже патрон для охоты на кабана пролетит, не оставив ни царапины, — нужно самому быть с сумасшедшинкой. С другой стороны, в баллоне могло быть сильнодействующее средство. От этих размышлений у него случился приступ когнитивного диссонанса — он не верил в то, что этих сущностей можно вывести, окропляя их отваром ромашки или календулы… Не верил, но тайно надеялся, что это возможно.
«Кислота, плазма, электрический ток…»
— Проточная вода. — ответила она на его немой вопрос, видимо, заметив, как он уставился на её «оружие». — Она позволяет видеть тех, кто пытается быть невидимым. Обычно начинающие призраки очень невнимательны и забывают отключить свою осязаемость. Поэтому если вдруг вода из кружки расплескалась, а рядом с вами вдруг зависли капельки, которые при этом приходят в движение, но совсем не собираются падать, знайте — рядом с вами творится какая-то чертовщина.
— Но как это поможет их уничтожить? — спросил он, рассматривая ее причудливую одежду, выполненную в черных и красных тонах.
Черная жилетка с коротким стоячим воротником. Такие же черные широкие брюки с сетчатой юбкой поверх них, которая была немного ниже колен. Позже он заметил на ней большие разрезы по бокам. Его только-только созревший вопрос «как можно заниматься изгнанием нечисти в юбке сразу же был вычеркнут из списка. Тот же знак — две красные полосы — начинались на воротнике жилетки и заканчивались внизу, у края юбки-накидки, с неизменным «мостиком» на талии. К стилизованной под кожу портупее были прицеплены какие-то предметы, которые Ульрих не успел рассмотреть, потому как на крыльце, у самой двери, что-то скрипнуло.
— Ма…То есть Сфено, проблема с дверью решена! — крикнула девушка. — Что ты там возишься?! Время-деньги!