В Малороссии еще теперь в обычае вешать во время русальной недели на дубах и других деревьях холсты, полотенца, сорочки и мотки ниток – в дар русалкам; белорусы утверждают, что на Троицкой неделе ходят по лесам голые женщины и дети (= русалки) и тот, кто встретит их, должен, для избежания преждевременной смерти, бросить им платок или лоскут, оторванный от своей одежды[95]. В это же время крестьянки носят льняные сорочки – для того, чтобы уродился хороший лен.
Жизненная деятельность стихийных духов, или, прямее, самой природы, проявляется в летнюю половину года. Пока лед оковывает воды – водяной покоится тихим сном и пробуждается не прежде вскрытия рек и озер; лешие проваливаются на зиму в подземное царство и выходят оттуда на свет божий при первых начатках весны. Точно так же и русалки исчезают на все время холодной и суровой зимы. В Малороссии уверяют, что они показываются с четверга Страстной недели, как только разольются по лугам весенние воды, распустятся вербы и зазеленеют поля, и остаются в этом (земном) мире до глубокой осени. Четверг, как день, посвященный богу-громовнику, владыке всех облачных духов и дев, получил особенно важное значение в преданиях о русалках. Языческий праздник в честь русалок совершался одновременно с праздником весны, когда леса уже оделись листьями, поля украсились цветами, а нивы хлебными травами. В христианскую эпоху он приурочен к Троицыну и Духову дням, причем самое название Духова дня наводило непросвещенный народ на мысль о чествовании стихийных духов и душ усопших предков. Несмотря на то, народная память не изменила старине и доныне связывает праздник русалок с Перуновым днем, начиная его с четверга предшествующей Троице так называемой Семицкой недели, которая еще в XII веке была известна под именем русальной. В Киевской летописи под 1170 годом сказано: «Володимеру бысть болезнь крепка, ею же скончался мая в 10-е русальное(–ныя) недели в понедельник»; а Троицын день приходился в том году 16 мая. На Украине же четверг на Троицкой неделе называется «русальчин велик день», т. е. Светлое Воскресение русалок. Старинные памятники не раз упоминают о русальях как о бесовских, богопротивных и подлежащих церковному запрету игрищах. Так, Нестор под 1067 годом, восставая против языческих суеверий, говорит, что дьявол отвлекает людей от Бога «трубами и скоморохы, гусльми и русальи; видим бо игрища утолчена и людий много множьство, яко упихати начнуть друг друга, позоры деюще от беса замышленого дела, а церкви стоять (пусты)». Кирилл Туровский в числе «злых и скверных дел, их же ны велить Христос отступити» называет «плясанье, бубны, сопели, гусли, пискове, игранья неподобные, русалья». В Изборнике XIII столетия, в толковании слов апостола Павла, сказано: «А иже дома седиши, егда играют роусалия, ли скомороси, ли пьянице кличють… или како сборище идольских игр, ты же в тъ час пребоуди дома». Стоглав употребляет слово «русальи» для обозначения народных игрищ, совершаемых не только на Троицкой неделе, но и в навечерии Рождества Христова, Богоявления и на Иванов день. В азбуковниках «русалии» толкуются: игрища, игры скоморошские, и в одном харатейном Прологе половины XV века описаны так: «Ови бьяху в бубны, друзии же в сопели сопяху, инии же возложиша на лица скураты[96] и деяху на глумленье человеком, и мнозии оставивше церковь, на позор течаху и нарекоша игры те русалья»[97]. Из этих указаний очевидно, что игрища, происходившие на русальную неделю, сопровождались плясками, музыкой и ряженьем, что служило символическим знамением восстающих с весною и празднующих обновление жизни грозовых и дожденосных духов. Принадлежа к разряду этих духов, русалки сами облекались в облачные шкуры и смешивались с косматыми лешими и чертями. Малорусские поселенцы Саратовской губ. утверждают, что русалки – стары и безобразны, имеют острые когти и большое брюхо, что тело у них покрыто косматою шерстью, а на спине такой же горб, как у немецких цвергов. С тем же двояким значением: а) весеннего праздника и b) вообще народного игрища упоминаются русальи и в памятниках других славян. Так, в сербословенских рукописях говорится: о слове Иоанна Златоустого «на роусалию» (XIII в.); «в роусалиях ходили» (XVI в.); «глаголеть о верных, последующихъ еллиньскымь обычаемь и плесания на брацехь и на стьгноу творящих или роусалькы или гласовом птичиим вероующе» (Номоканон XVII в.); в актах Щитницкого евангел. собора 1591 года: «Nа rusadlnie swiatky podle starjeho obyčege králow staweti, tanze wywázeti, do starje kožuchy se obláčeti i gakžkolwĕk se blázniti pod štraffanjm zakázáno bude». В толкованиях Теодора Бальсамона, патриарха антиохийского, и Димитрия Хоматиана, митрополита болгарского (XIII в.), на 62-е правило VI собора – ρόυσάλια обозначены как запрещаемый церковью праздник, совершавшийся после Пасхи во внешних (чуждых) странах: такое замечание, по всей вероятности, вызвано празднованием русалий у дунайских славян, от которых слово это перешло и к румынам (русале, русали). В современном сербском языке «русаље», «русаљи» означает праздник Троицы и Духов день; у словен risale – Троицын день, risalček, risalšček, risalščak – месяц май; у чехов и словаков rusadlje, rusadla и rusadlne svatky – Троицкие Святки
94
Другая песня: «На гнилой колоде, / На белой березе, / Русалки сидели, / Суки вязали, / Да на тых суках / Русалки гутали. / Красные девочки / Шли веночков вить; / Просили русалки / У девок сорочки: / Девочки-подружки! Дайте нам сорочку…»
95
В 1092 г. чешский князь Вратислав II запретил на Троицкой неделе приносить дары источникам.