– Что-то я даже есть расхотел… А вот приму я покамест на n часов строго горизонтальное положение… А вы, гвардия… Нет, ну как вовремя я оказался в этой комнате… Ой! Морка, больно же, идиот!
Ворон вцепился своими когтищами в плечо Дениса и заорал во всю мочь. «Смерть врагам» – Денис наизусть знал все вороновы кличи, и необоримая дремота моментально с него соскочила. Словно ледяной ветерок мазнул Денису по шее и затылку – это выпрыгнул из-за спины Ленька, на лету разворачиваясь в двухсполовинойметровое шестиногое чудовище, грянулся о топчан… А это уже был и не топчан: громадная студенистая масса с воронкой посередине, похожая в лучах заходящего солнца на розоватый груздь, колыхнулась жадно и чавкнула, радуясь упавшей на нее добыче. Но добыча повела себя очень странно, не так, как привыкло ощущать чудовище: Ленькины лапы с кинжальными отростками глубоко взрыхлили в шести местах студенистую массу, рогатые челюсти с размаху вторглись в глубину воронки и, видимо, причинили грибу-чудовищу сильнейшую боль. Гриб ужался по краям и вздулся в центре, явно пытаясь исторгнуть, оттолкнуть пришельца, тоже оказавшегося чудовищем-живогубом, да еще таким могучим и наглым! Денис и глазом не успел моргнуть, как студенистая масса оказалась стянута в серебристый рулон – в Ленькину паутину – и только трепет и бульканье выдавали, что внутри него что-то происходит.
Мор спрятал когти, скакнул на другое плечо (Денис потер пострадавшее плечо – ни царапинки, а больно было, словно до кости пропорол) и смотрел молча, нетерпеливо подпрыгивая и встопорщивая иссиня-черные перья. Потом, убедившись, что Денису ничего пока не грозит и что он очнулся от наведенного морока, азартно прыгнул на шевелящуюся массу, клювом и когтями мгновенно очистил от паутины пространство размером в тарелку, клюнул туда раз, другой и пробурился внутрь, даже хвост исчез. Серебристая гора затряслась и застонала, во всяком случае Денис готов был поклясться, что слышит стон – очень низкий, но звонкий, протяжный, словно бы в царь-колокол ударили.
И все кончилось. Осыпалась в белую пыль паутина, Мор и Ленька проворно попрыгали на свои места – на плечо и за спину, а от розового гриба-студня осталось бурое пятно на гнилом полу, словно пудрой густо присыпанное прахом от Ленькиной пряжи. Денис повел глазами по сторонам – ешкин кот! – уютная комнатка показала свой истинный лик: склизкая вонючая конура с выбитыми стеклами, по стенам и на комоде грибы-древоеды, мох свисает, в поганом углу над останками каким-то синюшным светом полыхает, запах до чего противный… Его едва не стошнило. Пить! Надо срочно воды попить, запить этот запах, это воспоминание о… Денис побежал вниз, стараясь не касаться стен и перил. На дворе уже начинало тускнеть, но это еще не были сумерки, все вокруг было видно четко, хоть конспекты читай. Денис подбежал к заброшенному колодцу, отшатнулся, услышав оттуда кваканье… Вдруг зрительная память услужливо шепнула ему, и он, повинуясь подсказке, посмотрел в сторону бывшего парника: бетонный колодец с домиком, уцелевшей дверцей и деревянным воротом. Дверца чуть приоткрыта и видно, что там даже ведро есть. Отлично. Денис обрадованный поспешил туда. И сам среагировал на сердечный ек, остановился прежде, чем его охрана, Морка с Ленькой, вновь подняли тревогу. Денис скрежетнул зубами, сосредоточился: точно, вместо колодца – такой же студень, копия того, который кроватью притворился.
– Взять!!!
Ленька и Мор уже знали что делать и действовали слаженно, хотя и наперегонки. Денис глянул в циферблат, посчитал на пульс из интереса – не больше минуты прошло, прежде чем грибное чудовище издало прощальный стон. И опять бурое припудренное пятно и голубоватое свечение… Голубоватое… О-о-пс! А ну-ка! Денис подбежал к пятну, потрогал рукою свечение – пальцы сладостно зазудели. Оно самое, родимое… Денис нагнулся и всей грудью вдохнул эфемерную субстанцию, еще и еще. А может, и не только вдыхал он ее, но и пил, глотал, всасывал… Одним словом поглощал и впитывал всем своим существом. И вновь, после обжигающего холода, ему стало тепло и весело, но уже не тем жалким морочным весельем, какое услаждает обманутой жертве последние мгновения жизни, а грозным и уверенным пониманием собственной силы молодого хищника, которое упрочилось от того, что противник его не победил, но сам повержен и съеден. Осененный новым знанием, Денис помчался в дом, опять наверх, в каморку, где он приметил голубоватый отсвет на месте первой битвы. И еще одна порция волшебной мощи вошла в него и стала частью его самого. Р-рулезз! Денис зацепил указательный палец за большой и резко распрямил его, встряхивая всей кистью, как будто дал шелобан комнатным сумеркам – красная молния ударила в угол комода, и колония грибов-паразитов, мгновенно обернувшись черной трухой, беззвучно осыпалась вниз. Ворон Мор и паук Ленька молча следили за действиями своего господина, но Денис отчетливо ощущал, что они сыты, ничуть не устали, очень довольны им и его силой и ждут следующих повелений.
– А может, еще грибочки имеются? – Денис собрался, плеснул магическим ветром окрест, по сторонам горизонта… – Все, хана грибочкам, а жаль, аппетит только-только разыгрался.
Денис заколебался: ему также хотелось действовать, пробовать вновь пришедшую к нему мощь, но он просто не знал, что бы такое пожелать и сделать… Надо очистить комнату под ночлег. Денис сбежал вниз, вошел в парадную залу и остановился в растерянности: силы-то до краев, но как ею пользоваться?
– Все барахло этой комнаты – сгинь! – Денис хлопнул в ладоши и приоткрыл зажмуренные глаза. Некорректная постановка задачи почти не смутила волшебную силу: комната опустела, все, кроме печной стены, включая дверные косяки и оконные рамы, осыпалось угольной пылью на дырявой пол.
– Вся пыль и грязь, все что раньше накопилось и сейчас образовалось – прочь! – Денис помедлил секунду и хлопнул в ладоши. Видимо, хлопок завершал структуру волшебного пожелания – от слов ничего не шевельнулось, а после хлопка все в комнате, напоминающее пыль и грязь, исчезло. Денис с беспокойством поглядел на измазанный рукав своей рубашки – нет, волшебство воздействовало на окружающее, минуя самого Дениса, его вещи и его компанию. Хрен его знает, как оно там происходит, но видимо коррекция волшебного повеления частично идет также и помимо вербального кода, на уровне мыслительных и зрительных образов… И это хорошо, а то можно намудрить на свою голову, как в том фильме, где джинн буквально выполнял приказы. В фильме, или в книге – не суть.