– Если бы все служили хаосу, то и был бы хаос. Что будет, если ты прикоснешься ко мне?
– То и будет. Сам же догадываешься.
– А если я к тебе прикоснусь?
– Нет разницы.
Денис пошел – ватные ноги не позволили побежать или прыгнуть – к тетке, успел сделать два шага, на третьем споткнулся и замер, пальцам вершка не хватило – дотянуться…
– Торопишься?
– Может быть. Вернее, проверял на себе и на тебе теорию свободы воли. А что же это ты тогда убегаешь? Если бы я тронул – значит так суждено… ну, или назначено?
– Не тобой суждено и не тобой назначено. Со мной в пятнашки не играют, и ты не пробуй: ты ведь непрост и у тебя ведь может и получиться.
– Что может получиться?
– Один раз. Ускорить… Замедлить… Свое… Чужое…
– Ботан и отгадчик из меня никакой, ты бы попроще…
– Ты закончил спрашивать?
– Нет еще. Ты знаешь моего Отца.
– Да.
– Вы встречались?
– Выбери ответ по вкусу, любой будет верен.
– Я смертен?
– Все бренны.
– А ты? А Отец?
– Ты глупец, о юноша, если задаешь такие вопросы.
– Ну, а все-таки?
– Ты надоел мне быстрее твоего альтер эго.
– Кого??? Моего…
– Твоего. Он вроде тебя – тоже еще жив. Все бренно, включая бесконечность, даже дурацкая теория Большого Взрыва с этим не спорит.
– Можно еще один вопрос? Ну, пожалуйста…
– Да.
– Быть может, я повторюсь… Человек – он совсем умирает? Весь, полностью? Телом и сознанием?
– Ты именно человека имеешь в виду?
– Те, кто может мыслить, осознавать свое «я» и свою бренность. Я их имею в виду, о них спрашиваю.
– О венец вселенной. Душа говядины, в которую ради него превратилась корова, его не интересует… Все же ты глупец и не умеешь спрашивать. Но отвечу, перед тем как разлучимся, перед тем как встретимся… Слушай и не перебивай. Ты чихнул, из носоглотки вылетели мелкие брызги, из легких вышел воздух с углекислым газом, покинувшим твою кровь… Это часть тебя. Она умерла? Ты постриг волосы и ногти. Ты умер частично? Ты написал стихотворение, посвященное бренному кусочку протоплазмы по имени Ника. Микроскопическая часть тебя, творившего, хранится в сочетании букв? Ты приснился какой-нибудь Маше – твой образ существует отдельно от тебя, до того как исчезнуть вместе с ней и ее памятью? Ты младенец, и ты сегодняшний – одно и то же по молекулам и разуму? В школе на пикнике тебя засняли на цифровую видеокамеру. Твое изоморфическое подобие – не плоский ли кусочек тебя недавнего, увековеченного в двух десятках электронных копий? И так далее. Человечка, хотевшего взорвать тебя, убил твой ворон. Выпитый и переваренный твоей птицей мозг этого человека превратился в другое, также сущее и бренное в мире сем. Тебя волнует: тот, убитый, – продолжает ли он тем или иным способом, осознавать окружающее, а самое главное – собственное «я» – или оно померкло окончательно…
– Не волнует меня его осознание…
– Тебе хочется говорить, а не слушать… До встречи.
– Нет! Извини, подожди!!!
– Ты жди…
Тетка исчезла, а вместе с нею и половина могильной тяжести на сердце. Денис обиженно замычал, вздохнул и с маху приложился виском в каменный пол – ноги подвели, подкосились. Боль от удара отрезвила, позволила опомниться… Только теперь, задним числом, нахлынул ужас воспоминания во всей своей полноте… А ведь он еще умудрялся чего-то там с Ней говорить… А простым людям каково? А когда она уже по-настоящему приходит?… О-о-о… Не встать и руки дрожат… Морка… Ты чего такой взъерошенный, ты же с ней на «ты» бы должен…
– О Повелитель… – Черная львица каменным своим языком неуклюже пыталась лизнуть Денису правую кеду, привлечь внимание.
– Мут… Мут-Сохмет, чья это кровь и зачем ты меня ею запачкала?…
– Эта кровь, о Повелитель, тех презренных су…
– И ты тоже Ее боишься?
– Да, о Повелитель. И наша с Ней встреча очень близка, если ты не пощадишь меня…
– Не врубился?
– Отпусти, Ночь на исходе…
– Отпускаю, а куда ты?
– В то место и положение, где я была перед приходом Прежней Ночи…
– И все? И ты опять на тысячу лет каменная?
– Да, о Повелитель, если ты не призовешь меня в обычную ночь и не наградишь силой… Служа тебе, я смогу жить и двигаться… Но… Ночь кончается…
– Беги же! Я позову, когда надо будет. Беги! – Денис с невольным сочувствием сопроводил ее ментально… Успела… Уснула… Слышишь меня?… Я тебя позову… В городе должно быть утро, а здесь темно, как ночью, только лампочки дежурные… Уй… СПИ! Спи, дежурный, забудь нас, сейчас мы уйдем, тихонечко уйдем… Ленька, а вот ты Ее не боялся, я же чувствую… Герой ты мой, нежить-шестиножка… А ты тоже герой, я видел как ты отважно бросился на нее, да-а…