– …Диня, слушай, а Морик не потеряется, найдет нас? – Денис улыбнулся и зашептал в ответ, так, чтобы носом, и губами, и дыханием прикасаться к ушку, раз… и еще…
– Не только не потеряется, но даже и не отстанет. Увидишь: дверцу кареты он нам будет открывать. Он у-умный…
– Здорово! Ну перестань, знаешь как щекотно!
– Так и задумано. Погоди, я тебя с Ленькой познакомлю, ты еще не так запоешь…
– А вот не боюсь. А где он сейчас?
– Где надо. Он очень круто играет в пятнашки и салочки, особенно – когда водит.
– Что за пятнашки и салочки? В жизни не слыхала.
– Это древняя игра типа пряток, – авторитетно объяснил Денис и слегка покраснел: не столько взглядом, как внутренним чутьем поймал он ухмылку пожилого таксиста, просек его мнение по данному вопросу, но поправляться не стал, – потом выберет удобный момент. Надо же, оказывается догонялки, а не прятки…
– Вот в эту арку, угу. Спасибо, сдачи не надо…
Однако шофер вдруг заупрямился и сдачу все-таки пришлось взять, хотя Денис явственно «слышал» сожаление мужика по утраченному тридцатнику с копейками… Чем-то они задели его самолюбие.
– Это из-за меня, знаешь как пылко он смотрел на меня в зеркальце! Он влюбился в меня навеки! Он хотел бросить к моим ногам всю дневную выручку! Но ты помешал.
– Гордыня вас с ним обуяла, вот в ней и причина! Если бы мы его: Павел Сергеевич, туда-сюда, а не страшно ли по ночам… и как вы можете по таким дорогам… – сразу бы взял, точняк! Пылко смотрели на нее, видите ли… Не пылко, а… Просто он боялся, что у тебя обострение и ты будешь кусаться и капать пеной на воротник… Нет, у тебя ключи, вон в том карманце. А вот и Морик. Ого, пузо, да он еще и поесть где-то успел! А ты говоришь – отстанет…
Двенадцать их было – гостей: две женщины, остальные мужчины. Все в человеческом облике, хотя бабушка успела предупредить Леху, что вовсе не обязательно так будет. Мурман, как вступили в зал, весь ощетинился, нос его сморщился, белым заборчиком на морде выскочили и задрожали клыки, но Леха тихонечко стукнул его кулаком между ушей, ругнул про себя, тут же почесал стукнутое место, и пес сообразил, успокоился, клыки спрятал, а сам сел справа от кресла, которое Леха самовольно занял во главе овального стола. Бабушка, как и обещала, встала за спиной, Аленка хоть и висела малышкой на обычном месте, вокруг шеи, но – Леха ощущал – сна ни в одном глазу: змея была в полной боевой готовности, Лехино состояние четко улавливалось ею.
Выяснилось, что все ждали только Леху: никто никого не приглашал рассаживаться и начинать, никто не принял на себя роль устроителя собрания, которое – «вече», но Леха уселся – и остальные принялись рассаживаться, шумно двигая тяжеленными дубовыми креслами по каменному полу…
Леха с детства знал, что в доме дяди Пети, его отца, помимо верхней, видимой части, есть подвал с какими-то помещениями, но ни разу не проявлял к этому ни малейшего любопытства, а дядя Петя тоже ничего не рассказывал, ни ему, ни маме. Но оказывается, тут все было очень круто… Маленькая винтовая лестница за ширмой в сенях уводила вниз метра на два с половиной и сменялась на более широкую и прямую, которая заканчивалась еще метра на три ниже, перед огромной двухстворчатой дверью. Дверь – видно, что запиралась массивными скрепами странного вида, но сегодня она была распахнута настежь. За нею опять ступени, плоские, широкие, числом тринадцать, и опять двери, копия первых, но скрепы, также похожие на когтистые лапы неведомых чудовищ, не черные, а серебристого цвета… «Серебро и есть», – шепнула бабка. И вторая дверь тоже была открыта, но распахивалась она внутрь, не наружу, как первая.
Это был целый зал, со сводчатым потолком, с четырьмя колоннами, образующими как бы очертания квадрата внутри квадратного помещения. Леха прикинул: от каждой колонны до «своей» стены – где-то три метра, от колоны до колонны еще шесть и в высоту никак не меньше шести метров. Ни фига себе зальчик! Вдоль каждой из стен, метрах в двух от пола, в специальных зубчатых подставках, похожих на клювы птеродактилей, крепились горящие факелы, много факелов, освещающих зал желтым устойчивым светом. Но видно было: это не натуральный огонь… И не электричество.