Сила, что из него выстрелила, жадно впиталась в умирающее тело и… Рубашка, джинсы по-прежнему в лохмотьях, в крови, но живот, грудь, руки – все цело! Вау! Как это? Я, что ли?
– Ого-го! Ну ты здоров, брат! – Парень так и держал раненого за руку, перекинув ее себе за шею, а другой недоверчиво щупая ему грудную клетку…
– Жень, глянь на Горика, вот чудеса в решете! – Девушка виновато охнула, метнулась к ним, подставила другое плечо…
– Горь, Горь!… А почему он в себя не приходит?
– Нет, ну дурной народ бабы! Скажи спасибо родичу, что дышит, рыбий глаз! Без сознания он, крови литра два потерял, а то и больше, зато жив и цел…
Вечер густел незаметно для глаза, но волшебную силу в Дениса качал исправно, так резво, что аналогий и не вспомнить было… Денис вышел на Дворцовую со стороны Миллионной и, как это было им заведено со школы еще, присел у подножия Александрийского столпа… Ему нравилось болтаться тут, просто сидеть, смотреть, редко с кем-нибудь, чаще в одиночку. Ну и что, что без компании, все равно – ништяк.
Кое-кто мазнул его взглядом, но и только.
– Не угостишь сигареткой?
– Не курю.
– Сорри…
И все, ноль внимания. Ленька прикорнул за спиной, может, спит, а может, думает античные свои думы, если, конечно, нежить способна думать… Морка, мерзавец, наверняка сидит сейчас и гадит на ни в чем не повинного болвана с крыльями. И сюда глазками посверкивает. Хорошо – не видно его на таком расстоянии. А он-то все видит, клювом водит. С ним спокойно. Точно, наверху пристроился. Денис потянулся мыслью, волей, взъерошил перья на верной птице и пригладил их обратно. Пташка ты моя крикливая, Морочка… Ворон тотчас откликнулся на ментальную ласку, подскочил на месте, каркнул тихонечко; его ничуть не удивляли новые возможности его недавнего питомца и друга, а теперь господина и… Он просто радовался всему, что исходило от Дениса, лишь бы тот не сердился и не ругал его. И не цацкался бы лишний раз с этим трусливым насекомым, от которого и тепла-то настоящего не чуется…
Нет, но что такое странное вокруг? Марево непонятное, не погодное, давит на психику…
Раньше Денис всегда полагался насчет магической оценки окружающего на Леньку и Мора, но теперь он сам больше их, чутче, мощнее. Он чувствует, а они – нет.
Это «нечто» нисколько не пугает его. Но волнует.
– …а меня Слава. Спасибо еще раз, Леша, спас! Что она на тебя возникала – не бери в голову, Горь – ее нынешний парень, вот она и переживает. Сейчас к нам присоединится, можно будет кофейку дернуть. Увидишь, она хорошая дева, свойская, не стерва. И я тогда все расскажу, чтобы нам не повторяться. И ты тоже, если захочешь… Так это действительно Аленка?
– Угу. Дядя Саша подарил. – Леха все растирал и растирал онемевшие руки и жизнь постепенно возвращалась в них, наполняла теплом и слабенькой, тренькающей в такт сердцу, болью.
– Серьезный зверь, слышал про него. Про нее, – поспешно поправился парень, – я про Аленку.
– А он что тебе, действительно дядя? – Тут Леха занервничал внутренне, в памяти загремели предостережения и советы. Еще неизвестно – чьи они, эти трое?
– Слушай, Слава, ну какое это имеет значение? Мне в ломы на такие вопросы отвечать, пойми меня правильно.
Парень примолк на секунду, кашлянул виновато.
– Извини, это на меня «болтун» напал, от нервов. Ты прав и птица ты другого полета, из высоких, сразу видно, хоть и колдуешь очень уж странно. Но сегодня это без разницы. Не сердись, ладно?
Леха сконцентрировался: либо парень в сто раз круче Лехи, либо действительно… все эмоции как на ладони… смущен, растерян… Сейчас в туалет попросится.
– Леш, а где тут можно… А то мой пузырь вот-вот лопнет… А, ага, я быстро!…
Женя, или, как ее называл колдун Слава, Жека, выглядела лет на 25, а то и больше, к тому же ее пропорции были грубее, чем предпочитал Леха. Впрочем, на лицо она была миловидна, и Леха с готовностью допускал, что она может по-настоящему нравиться кому-то другому.
– Извините, мальчики, что вмешиваюсь… Ой, устала… Но нельзя ли чего-нибудь горяченького попить? Только не сбитень. Просто заварной кофе, без колдовства? Может, за тот столик пересядем, чтобы мне Горя было видно? А ты защиту выставил? Слу-ушай, а у тебя что здесь – новая постановка «Спящей красавицы»?
(А вот это ты зря, Женя…) Пулеметная очередь вопросов завершилась нетактично и Леха с облегчением понял: да, не по нутру ему эта девица, и больше уже можно не заботиться о том, чтобы понравиться ей или хотя бы произвести на нее благоприятное впечатление.