— Что-то происходит, Ибрагим. И ты не можешь с этим спорить. Я очень обеспокоен. Лини постоянно меняются, видимо появилось огромное количество «закрытых». Анализировать становится все сложнее, а на корректировку просто не хватает сил. Без объединения у нас ничего не получиться! Просто я не могу ни к кому пойти, кроме тебя. А сам я не имею должного авторитета, так как являюсь самым молодым представителем Совета.
— Я услышал тебя, Ричард, — ответил ему Ибрагим. — Твоя обеспокоенность радует меня. По крайней мере, хоть кого-то в Совете еще интересует равновесие. Но на данный момент и в ближайшие пару десятков лет никакой угрозы не предвидится. Это тебе скажет каждый из Совета. Они просто поднимут тебя на смех. А это точно не прибавит авторитета. Никогда не спеши, Ричард, никогда. Тебе еще не хватает опыта. Я постараюсь поддержать тебя. Я не откажусь от союзника в Совете. А теперь ступай, мне нужно подумать.
— Ладно, Ибрагим, я надеюсь на твою помощь, — от былой уверенности Ричарда не осталось ни следа, он был абсолютно подавлен. Допив виски, он поставил стакан на подоконник и, не попрощавшись, направился к двери.
— Не забудь про свои права по Уставу, ты можешь потребовать ликвидации одного из учеников Адиса и это единственное, что ты можешь требовать на данный момент. Я бы на твоем месте не пренебрегал этим. Твое молчание сочтут за слабость.
Ричард растеряно кивнул и покинул комнату, а Ибрагим погрузился в глубокие раздумья. Ему было о чем подумать и в чем разобраться. Близилась пора перемен.
Время неизвестно,
Местоположение неизвестно,
Морфей.
Хансен Патэрсон спускался по лестнице своего подъезда. Нетерпение распирало его, он желал быстрее добраться до своего института и продолжить исследования. Он чувствовал, что стоит на пороге чего-то грандиозного.
Покинув подъезд, он решил не идти пешком, хотя утро выдалось на удивление теплым. Некогда. Надо спешить. Уничтоженное на прошлой недели в ходе неудачного опыта оборудование сегодня будет заменено. Он просто обязан лично проконтролировать его установку и настройку.
Остановившись у дороги, он поднял руку в надежде поймать такси и, спасибо богам, тут же перед ним остановилась машина. Сев в автомобиль, Хансен назвал адрес своего института и потянул ремень безопасности. Не обнаружив защелки, он вопросительно посмотрел на водителя.
— Извини, брат, вчера вечером пьяный пассажир вырвал. Да не бойся, тут недалеко ехать. Я не лихач, доберемся без происшествий.
Хансен пробормотал что-то неразборчивое и покрепче вцепился в свой портфель. Автомобиль тронулся и, проехав метров пятьсот, остановился на светофоре, не успев проскочить на мигающий зеленый.
— Тише едешь, дальше будешь! Да, брат? Главное правило автомобилиста, — панибратство таксиста раздражало мужчину. Но ехать недалеко. Можно и потерпеть.
Зажегся зелёный сигнал и автомобиль тронулся с места. Проезжая перекресток никто не обратил внимания на мчащийся справа автомобиль, водитель которого не знал главного правила автомобилиста. Такси было атаковано в бок. Обе машины вылетели на встречную полосу. Последнее что увидел в своей жизни Хансен, это испуганные глаза водителя приближающегося рейсового автобуса.
Именно такие сны, снились мне. Будничные, если позволите их так назвать. Они показывали чью-то семейную жизнь с её ссорами и переживаниями, чьи-то попытки добиться чего на творческом поприще. Утерю кошелька, выигрыш в лотерею, рождение детей, похороны родственников и прочее, прочее, прочее. Ничего неординарного или выходящего за рамки представлений о нашей реальности. Ноль мистики. Ноль фантастики.
Маги, колдуны, чародеи, шаманы. Всю жизнь Я, как убежденный прагматик, считал это бредом. Любая мистика, на мой взгляд, может быть объяснена с научной точки зрения. Я не исключал ментальной связи между людьми. Но её можно было разобрать, используя физику, имея хорошую научную базу.
Способности людей предсказывать будущее всегда веселили меня. По большей части все предсказания великих пророков представляют собой размытые высказывания, которые потомки притягивают за уши к происшедшим событиям. Это как ситуация с гороскопами. Если рака убедить, что он козерог и дать прочитать гороскоп козерога, он с восторгом воскликнет: «Да здесь же все, как с меня писали!» Забавная ложь. Однако вернемся к предсказаниям. К тем из них, которые не толкуются двусмысленно. Что ж, их действительно сложно объяснить, но возможно их можно объяснить нарушением пространственно-временной связи, временным пробоем. Мы же до сих пор не можем с полной уверенностью ответить на вопрос, что такое время.