Помнится, когда мы впервые летели с родителями к папиной родне в Ирландию, я ужасно трусила. Пугал и сам перелёт, и огромный, набитый людьми лайнер, и то, что нас ждёт по ту сторону Атлантики - неизвестная страна, незнакомые люди. Сможем ли мы понравиться новым родственникам? В десять лет это казалось очень важным - произвести правильное впечатление, особенно когда мама постоянно одёргивает, призывая вести себя достойно. Так что я трусила, но отчаянно не хотела это показывать ни родителям, ни Мэгги.
Чтобы расслабиться, я начала тихонечко произносить первые пришедшие в голову слова. Слон, кочерыжка, сиреневый, ангина… Не знаю, как я до этого додумалась, но способ оказался действенным: незаметно для себя я уснула и проспала весь полёт. Позже, мне частенько приходилось прибегать к нему, например, чтобы расслабиться бессонной ночью накануне важного экзамена.
Я хорошо помнила это состояние лёгкости в голове, постепенно расслабляющее мозги и тело. Сейчас я пребывала именно в нём и совершенно не хотела открывать глаза.
Мягкая постель с удобными подушками и приветливо-тёплым одеялом была в моём полном распоряжении. Я каталась по ней - переворачивалась с живота на спину, потом снова на живот; запускала руки под подушки. Почувствовав, что оказалась на краю, я устроилась поудобнее и ещё некоторое время блаженствовала, то проваливаясь в сон, то снова выныривая. Наконец, повернувшись на спину, я собралась с силами и открыла глаза.
Надо мной был обыкновенный, ничем не примечательный белый потолок - без единого изъяна или трещинки. Хотя, нет, я бы не сказала, что он был таким уж чисто белым - скорее, жемчужным. А, может, дело в освещении?
Взгляд спустился ниже и остановился на картине, висящей на противоположной стене. Широкие мазки светло-лилового и изумрудного цвета выглядели как продолжение моих грёз об Ирландии.
Я улыбнулась: мама с Мэгги ограничились одной поездкой, а мы с отцом ещё несколько раз ездили к родственникам в Корк. Часами пропадали мы на скалистых берегах, пропитываясь солоновато-горьким океанским воздухом и любуясь суровыми красотами южного побережья острова. Дядя Шеймус брал нас с собой на рыбалку, а тётя Сиобан кормила вкуснейшими булочками из овсяной муки с цветочным мёдом. В их доме пахло морем и вереском. Бескрайние поля вереска, пушицы и подбела - это настоящая Ирландия. И трава - изумрудная, мягкая. Как постель, в которой я сейчас лежала.
Похоже, вопрос, где провести следующий отпуск, был для меня решён.
Довольно зевнув, я от всей души потянулась. Счастливые воспоминания - отличное начало дня.
Подтянувшись на руках, я села в кровати. Одеяло упало с груди. С удивлением я обнаружила, что легла спать в одном кружевном белье, которое надевала вчера вечером.
Странно, почему я не переоделась ко сну? Неужели, так напилась, что сил хватило лишь на то, чтобы скинуть с себя платье?
Я скривилась и метнулась к краю кровати, шаря взглядом по комнате в его поисках.
Никаких следов платья.
Более того - никаких следов комода, в который я собственноручно сложила шёлковую сорочку, в которой спала накануне.
Шкаф был, но он совершенно непохож на тот, где хранились мои вещи. И это кресло с пуфиком для ног у окна, этот письменный стол в углу, атласная банкетка у изножья кровати - ничего в этой комнате не было мне знакомо.
В следующий момент я похолодела.
Это не моя спальня!
Это не мой номер!
Я лежала практически обнажённая в абсолютно незнакомом месте!
В первое мгновение меня парализовал страх, ну, а после…
… а после захлестнула приливная волна памяти.
Приём. Танцы. Джеймс. Его унизительные слова. Моя бурная реакция.
Мистер Рассел, укладывающий меня в постель.
Ночные страхи, слёзы и утешающий шёпот того, кто всю ночь не выпускал меня из объятий.