Глава 8
Конечно, это была авантюра. Но по прилёту на Ки Уэст я решила попытать счастья и позвонила в отель, который несколько месяцев назад выбрала для своего, так и не состоявшегося, свадебного путешествия. События последних дней лишили меня возможности испытывать какие-либо сожаления по поводу того, что я еду туда одна. Мне нужен был отдых, и я не понимала, почему бы не отдохнуть в месте, которое изначально нравилось.
Мне повезло: буквально накануне семейная пара из Айдахо отказалась от брони, так что, продиктовав данные своей кредитки, через десять минут я получила в своё распоряжение небольшой коттедж с одной спальней, а ещё через час - стояла на палубе парома, который шёл к острову.
Окна моего коттеджа выходили в сад – в маленькое патио с плетеной мебелью, окружённое тенистыми тропическими деревьями. Я открыла все окна, впуская в дом свежий насыщенный солью воздух, и с удовольствием его вдохнула.
Почти двенадцать часов я представляла собой натянутую пружину, и только сейчас напряжение постепенно начало меня отпускать. Я старательно не думала о том, что произошло в Майами, решив дать своему мозгу и сердцу передышку.
Необходимо было сосредоточиться на трёх важных делах: во-первых, принять душ, во-вторых, позвонить сестре и, в-третьих, - хорошенько выспаться. Начать я решила со звонка.
Наверное, сработала сестринская интуиция, потому что когда я в виде телеграммы отбарабанила Мэгги последние новости, вопросов у неё не возникло.
- Я бы хотела, чтобы сейчас ты была поближе к нам. Например, в Хэмптонсе, с ребятами. Но это твоё решение, милая, я не должна его оспаривать. Если ты считаешь, что поступила правильно, значит, так оно и есть.
- Пожалуйста, не говори пока ни о чём родителям и Рику.
- Хорошо. - Мэгги немного помедлила. - Я так понимаю, что никаких планов на будущее дальше ближайших двух недель у тебя нет?
- Нет, - призналась я. И тут же быстро добавила: - Мэг, найди мне квартиру.
- Хочешь переехать?
- Да. Поближе к вам. Если Ричард, разумеется, не возражает.
- Ещё бы он возражал! - хмыкнула сестра. - Мы любим тебя, солнышко. Рик так же волнуется за тебя, как и все.
В общих чертах я обрисовала свои пожелания относительно квартиры, и Мэгги пообещала разведать обстановку. Мысль, что я буду жить рядом с сестрой и её семьёй, очень вдохновляла. На одиночество, самобичевание, саможаление и самокопание я отвела себе следующие две недели. По истечении их я дала себе слово, что верну контроль над своей жизнью. Выверенная позиция и личная, и профессиональная, и общественная привели меня к разбитому корыту. На каком-то этапе я потеряла саму себя. Именно осознание этого факта и изменило моё решение в Майами.
Тогда я металась по номеру и не знала, кого ругать больше: Джеймса, который изменял мне, Дэвида, который взял на себя заботу открыть на это глаза, или же себя - за то, что выставила себя полной идиоткой.
Гнев быстро уступил место обиде. Если Джеймс разлюбил меня, зачем было продолжать отношения? В какой бы момент правда ни всплыла, всё равно она оказалась бы для меня шоком. Но шок можно пережить - ни я первая, ни я последняя, кого бросают. Было бы тяжело, но не было бы противного приступа горечи из-за того, что беда моя выставлена на всеобщее обозрение.
Сколько ещё человек в курсе? Кто из тех, кто с одобрением смотрел на нас, знал о неискренности и фальши наших поцелуев и объятий? Меня передёрнуло от мысли, что среди этих людей могли быть любовницы Джеймса. Посылали ли они проклятья или же лениво ухмылялись, когда я тянулась, чтобы поцеловать своего любимого. Мне стало так гадко, что я еле успела залететь в ванную, где меня благополучно вырвало.
Лёжа на кафельном полу, я плакала: по себе, по своей жизни, по разрушенным мечтам. Я искренне не понимала, чем заслужила подобное. Всё выглядело так, словно Джеймс только что бросил меня снова, и нож, который я до сих пор чувствовала в сердце, то и дело проворачивался.
Как бы хотелось быть сильной. Как бы хотелось гордо поднять голову и послать всё к чёрту. У меня же почти получилось - до сегодняшнего вечера я считала именно так, - а меня отбросили назад во времени. Я застонала, вспоминая, сколько сил ушло на восстановление душевного равновесия, веры в себя, надежды на лучшее - теперь же взять их было просто неоткуда. Я была истощена эмоционально.
Вернуться в Нью-Йорк, влиться в уже привычную обстановку ежедневного, ежечасного, ежеминутного сочувствия теперь казалось и вовсе немыслимым. Да и лицемерно было бы теперь его принимать. Но с другой стороны, я вовсе не собиралась кричать о своей обиде. Не собиралась расписываться в собственном бессилии и неполноценности. Мне хватило нескольких минут, чтобы понять, что я не хочу возвращаться домой. Куда бы то ни было не хочу возвращаться. Нужно сделать шаг вперёд, а для этого порвать с тем, что упрямо тянуло меня назад.