В этот раз упоминание о Джеймсе не вызвало у меня ни единой эмоции. Тем не менее, я на всякий случай скуксилась и, нацепив на лицо трагическую маску, постаралась поскорее ретироваться.
В последующие дни мне неоднократно пришлось повторить рассказ про нервный срыв. В том числе, своему начальнику – мистеру Чангу. Он не был счастлив моим объяснениям, заявив, что был лучшего мнения и обо мне, и о моём отношении к работе. Но выслушав его, я посчитала, что обошлась малой кровью, хотя понимала, что своим незапланированным отпуском фактически обеспечила себе второй испытательный срок.
В общем-то, я была даже рада. Загруженность на работе не позволяла мне задумываться над тем, что же происходит между мной и Дэвидом.
Нет - то, что мы вместе, он дал мне понять практически сразу. Ещё с воскресенья, последовавшего за моей «пьяной» субботой.
Мой диван не был рассчитан на двоих, но Дэвид категорически отказался спать на полу.
Когда наутро я, страдая и от головной боли, и от боли в затёкшей спине, в мечтах о ванной и таблетке аспирина пыталась слезть с дивана, Дэвид остановил меня, одним быстрым рывком поджав под себя.
- М-мм, с добрым утром, – замурлыкал он мне в шею.
- Ты уверен? – простонала я.
Дэвид засмеялся и, подняв голову, внимательно меня осмотрел.
Взъерошенный и не выспавшийся, со следом от подушки на заросшей за ночь щеке, он был безумно притягателен. Тёплый, большой, манящий, сексуальный. И если бы мне так сильно не хотелось в туалет…
- Уверен, малышка, - повторил он и быстро поцеловал меня в губы. – Болит голова?
- Очень, - хныкнула я.
- Тогда справляемся сначала с твоей бедой.
- У тебя тоже есть беда? – переспросила я, и звук собственного голоса молоточком простучал в голове.
- И ещё какая!
Дэвид выразительно ткнулся в меня бёдрами. Я не удержалась от удивлённого вскрика - да, его «беда» определённо требовала разрешения.
Вернувшись из ванной, я нашла Дэвида в кухне. В трусах и босиком он стоял пред плитой, где в этот момент аппетитно скворчала яичница. Пахло поджаренным беконом.
- Где ты это взял? – удивилась я, прекрасно помня содержимое своего холодильника: галлон молока, упаковка тёртого сыра, розетка сливок и полфунта кофейных зёрен в морозилке.
- Сэм привёз. – Не поворачиваясь, Дэвид махнул кухонной лопаткой на стол, где лежала упаковка хлеба. – Тостера не нашёл, так что просто намажь джемом.
- У меня нет джема.
- Правда? Очень жаль.
Почему-то стало стыдно за свою бесхозяйственность. Хотя, я никогда не принадлежала к числу женщин, способных из веточки петрушки и упаковки пасты соорудить обед из трёх блюд.
- Извини. Обычно я завтракаю в кафе, поэтому…
- Не извиняйся. – Дэвид ловко разложил яичницу по тарелкам и поставил их на стол. – Съешь всё. Только после этого получишь аспирин.
- Я не помню, в какой коробке лекарства.
- Может, в той, на которой написано «лекарства»? – заметил он с улыбкой. – Вчера видел её в спальне. Очень предусмотрительно с твоей стороны было всё подписать. Но, на всякий случай, Сэм заехал в аптеку. - Дэвид указал на стоящую на кухонной стойке знакомую бело-желтую упаковку.
Сев за стол, я недовольно уткнулась взглядом в тарелку. Градус нереальности происходящего зашкаливал. Не мой дом, не моя кухня, не мой мужчина. И жизнь будто вовсе не моя.
Но с другой стороны, чья же?
Вот я. Я сижу на кухне. Да, стол не мой. Но тарелки – мои. Как и приборы. Знакомо жужжит кофеварка… Так почему мне не удаётся избавиться от чувства, что я здесь сторонний наблюдатель?
- Ешь, Бетт.
- Не могу.
- Надо.
- Не надо мне приказывать. Я не Сэм.
Изучающий взгляд исподлобья. Саркастическая ухмылка.
- У тебя всегда по утрам плохое настроение? Или это из-за похмелья?
- Настоящий джентльмен не стал бы напоминать даме о её недостойном поведении.
- Настоящая дама не стала бы ершиться, а молча съела свой завтрак и получила заветную таблетку. А потом занялась бы сексом с настоящим джентльменом. Как тебе такой расклад?