- Твой телефон был выключен. Я запаниковал. Я никогда не паниковал, Бетти. Мне это чувство незнакомо в принципе. Как и растерянность.
Он погладил меня по голове, затем его пальцы спустились ниже и потёрли чувствительное местечко за ушами.
Я едва не замурлыкала от удовольствия.
- После того, как я узнал, что ты приходила и не застала меня, я поехал сюда. Но и тут тебя не оказалось. Наверное, впервые в жизни я испугался. Растерянность и страх - лишком много того, с чем я никогда не сталкивался. А потом появляешься ты, похожая на сосульку, и говоришь, что любишь меня. Есть с чего сойти с ума, как считаешь? - Обхватив моё лицо руками, Дэвид заглянул мне в глаза. - Ты делаешь меня слабым, малыш. И мне это очень, очень не нравится.
Да не слабым я тебя делаю, дурачок. Просто ты меня любишь, и отчего-то боишься себе в этом признаться.
Но здесь я тебе не помощник.
Это твоё решение, твои слова. Ты скажешь их тогда, когда не сказать их уже не сможешь. Торопить я тебя не буду.
Если только немного подтолкну.
- Когда ты говорил про уходящий поезд…
- Я имел в виду не нас с тобой, - ответил он как можно мягче. - Я говорил о своём безумии. О том, что я готов был сорваться и разорвать этого сукиного сына. О том, что наломал бы дров сгоряча. А ломать дрова для меня так же нетипично, как и впадать в панику. Столько эмоций за один день, и всё из-за того, что я не просчитал последствия своих слов. Ты вскочила в уходящий поезд и сорвала стоп-кран.
- Значит, у нас всё хорошо? – спросила я с надеждой.
- А у нас всё хорошо? – Его глаза вопросительно забегали по моему лицу, выискивая причину отрицательного ответа, чтобы в корне пресечь её.
- Если всё, что ты говоришь, правда, то не совсем. - Дэвид замер. - Ты уезжаешь от меня в Рождество.
Его облегчение было слишком явным, чтобы я смогла сдержать улыбку.
Дэвид снова прижал меня к себе. Макушкой я почувствовала его поцелуй. Один. Второй. А затем он отпустил меня и сделал шаг назад.
- Я вынужден это сделать, малыш. Стюарт выпустил джина из бутылки, и у меня больше нет желания заманивать его обратно.
- Больше нет желания? Что ты имеешь в виду?
- «Рассел Консалтинг» прекращает поддержку его кандидатуры на выборах.
- Из-за меня? – воскликнула я.
- Из-за тебя я готов четвертовать его на месте. Собственно, поэтому и ушёл.
- Ох, Дэвид.
- Я знал, что ты справишься, - сказал он твёрдо. - И я не буду извиняться за веру в тебя. Но я прошу прощения за то, что не смог сдержать гнев и был резок с тобой в нашем телефонном разговоре.
- Один-один.
- За Стюартом водятся и другие грехи, на которые я закрывал глаза. И он знал, что я знаю об этом. Своим поступком он бросил мне вызов, и теперь я должен на него ответить. Мальчиковые дела, как ты выразилась.
- А как же Виктория и дети?
- Именно поэтому мне надо лететь в Вашингтон. – Дэвид усадил меня на диван, быстро поцеловал в лоб и начал собираться. Он снова надел пальто, проверил карманы в поисках ключей, документов, телефона, при этом продолжая говорить: - Семья Гарреттов влиятельна. Её глава, Рональд, дружен с моим отцом. Я привёл паршивую овцу в их стадо, я и должен это исправить. Понадобится несколько встреч, потому что не только Гарретты и я занимались продвижением Джеймса. Есть другие люди, которых мы подведём, если пойдём на попятную. Как бы сильно мне не хотелось остаться, я должен уехать, милая.
Откинувшись на диване, я наблюдала за сборами Дэвида и пребывала в состоянии полнейшего спокойствия. Никакой неопределённости. Никого недоверия. Лишь благодарность к этому мужчине за то, что я снова могу чувствовать. Что я верю в него, а он верит в меня. В нас. Никаких «а что, если», никаких «потом». Да, сейчас он меня оставлял, но я знала, что скоро он вернётся. Ко мне, к нам…
- Мне нравится, что ты больше не спасаешь меня.
Дэвид остановился и окинул меня долгим взглядом.
- Только если ты попросишь.
Я не провожала его до двери. По молчаливому согласию объятия и поцелуи мы оставили на скорую встречу, хотя – бог свидетель – как же мне хотелось до него дотронуться. Но я понимала, что этим лишь задержу Дэвида: и физически, и морально. Ему нужна его холодная голова Барракуды Рассела: профессионала и могущественного дельца. В этой части его жизни для меня места не было. И слава богу! Я буду ждать его дома – с котом и своей любовью. Ему больше не нужно обо мне беспокоиться.