Когда выбегала на лестницу в поисках Боба.
Когда звонила в китайский ресторан, делая заказ на семь человек, потому что мама сожгла свои чимичанги…
Он должен был приехать. И дело даже не в обещании. Я чувствовала, что Дэвид близко. Ничего не стоило взять телефон и позвонить, чтобы убедиться в этом. Или набрать сообщение. Но я и не заметила, как ожидание из тягости превратилось в предвкушение, и я начала получать от этого удовольствие. Ведь случилось же со мной чудо на рождество, когда я нашла его у себя дома, так почему бы ему не случится снова, и теперь дома Дэвид найдёт меня. Я уже слышала цокот копыт коня моего принца и сбросила ему с башни свои волосы.
Господи, о чём я?
Перед глазами встала сцена из третьего «Шрека», когда косы слетели с головы Рапунцель, обнажая лысую черепушку. Я не сдержала смешок, а проходящая мимо Элинор внезапно крепко обняла меня.
Я не перестаю ждать даже тогда, когда шар времени на Таймс-сквер начинает спускаться по флагштоку.
Может, именно поэтому за всем шумом и гвалтом, царящим в гостиной перед телевизором, я слышу, как в замке поворачивается ключ.
Когда я выбегаю в прихожую, то чуть не зарабатываю разрыв сердца: в процессе поиска очков Моргана мы не заметили, как завалили чемоданами входную дверь.
Всё происходящее далее напоминает штурм Эвереста. Не то чтобы я когда-нибудь его штурмовала, но мой прорыв по коридору был не менее эпичен.
Я чувствую себя титаном, громящим скалы.
Шутя, отбрасывающим громадные валуны со своего пути.
Перепрыгивающим ущелья и завалы.
Что за хрень в розовом рюкзачке Роуз только что лишила меня мизинца на правой ноге?
Дэвид пытается открыть дверь. Она едва поддаётся.
- Бетт, - кричит он в образовавшуюся щелочку. - Если таким способом ты даёшь понять, что не хочешь меня видеть…
- Ох, заткнись, пожалуйста. И перестань толкать дверь. Мне надо убрать чемоданы.
- Какие чемоданы?
- Судя по логотипу, от Виттона. У моих таких нет. Значит, это Элинор.
- Мама здесь?
- Все здесь. Из аэропорта они сразу приехали к нам. Подожди, я освобожу проход.
- Подожду, конечно, но что зачем они к нам приехали?
- Видимо, спасают от одиночества в праздник.
- Очень интересно. А с чего они взяли, что нас надо спасать?
- Спроси сам.
Отодвинув последний чемодан, я, наконец, открываю дверь.
- Привет.
- Привет.
Позади меня квартира оглашается громогласным воплем Рика: «Если старый знакомый будет забыт…». Следующую строчку подхватывает мой папа.
Брови Дэвида взлетают вверх:
- Что это?
- Шотландско-ирландская кровь, вероятно. С Новым годом, Дэвид.
- С Новым годом, Бетт. Должны ли мы к ним присоединиться?
Я оборачиваюсь на заваленный чемоданами проход, затем снова смотрю на своего мужчину. Его глаза смеются. Встав на носочки, я отрываю от гирлянды, пришпиленной к дверному косяку, веточку омелы и толкаю его назад.
- Идём.
Оказавшись в коридоре, я закрываю за собой дверь. Шум стихает. Мы остаёмся одни.
Дэвид снимает с себя пальто, закутывает меня в него и прижимает к себе.
- Привет, - шепчет он.
- Привет, - выдыхаю я.
Мне хочется сказать, как я рада его видеть.
Как долго я его ждала и как верила, что он обязательно сегодня приедет.
Как я истосковалась по нему и что больше не хочу расставаться.
Но, глядя на склонённое надо мной красивое лицо, я понимаю, что все слова излишни. Он чувствует то же самое. И теперь настала его очередь говорить.
Внезапно я начинаю паниковать. Дыхание учащается. Пальто сдавливает грудную клетку. Меня кидает в жар.
Вот о чём говорил Дэвид: вероятно, я всё-таки не готова к следующему шагу. Но не из-за неверия в нас, а из сомнения в себе. Я настолько сильно люблю его в этот момент, что не знаю, способна ли на большее? А что, если вот такой моей любви ему недостаточно?