— Вероятно, — прошептала Маргарет. — И: того, что я подслушала, я поняла: что-то надс делать с растениями, которые вырастил отец. Это какие-то экспериментальные растения, которые не удались или что-то в этом роде.
— Но папа настоящий грубиян, — настаивал Касей, как будто Маргарет спорила с ним. — Если его эксперименты не удались, он знает, что с ними делать.
Маргарет пожала плечами:
— Это все, что я знаю. Пошли, Касей. Пошли в дом. Я умираю от жажды! — Она высунула свой язык и простонала, демонстрируя желание выпить воды.
— Ты грубиянка, — произнес Касей. Он толкнул складывающуюся дверь, затем повернулся, давая, таким образом, пройти ей первой.
— Кто грубиян? — спросила миссис Бревер, склонившись над кухонной раковиной. Она повернулась, чтобы встретить их. — Не говори так.
Сегодня мама выглядела очень усталой, подумала Маргарет, заметив перекрещивающиеся морщинки в уголках ее глаз и первые седые пряди в длинных до плеч волосах.
— Я ненавижу эту работу, — сказала миссис Бревер, поворачиваясь обратно к раковине.
— Что ты делаешь? — спросил Касей, толкая дверцу холодильника и доставая пакет с соком.
— Разделываю креветки.
— Ух! — выдохнула Маргарет.
— Спасибо за помощь, — сухо ответила миссис Бревер. Зазвонил телефон. Вытирая руки, испачканные креветками, о кухонное полотенце, она поспешила взять телефонную трубку.
Маргарет достала коробку с соком из холодильника, воткнула в нее соломинку и последовала за Касеем в передний коридорчик. Дверь и подвал, обычно плотно закрытая, если доктор Бревер работал там, внизу, была полуоткрыта. Касей хотел закрыть ее, потом остановился.
— Пошли посмотрим, что там делает папа, — предложил он.
Маргарет высосала последние капли сока через соломинку и смяла пустую коробку.
— Пошли.
Она знала, что им запрещено беспокоить отца, но любопытство победило. Уже четыре педели папа работал там, внизу. Всякое интересное оборудование, удивительное освещение и необычные растения — все находилось там. Он проводил там по восемь-девять часов, делая то, что называлось его работой. И никогда не показывал ее детям.
— Давай спустимся, — сказала Маргарет. В конце концов, это был и их дом.
Кроме того, может быть, отец просто ждет их, чтобы показать им все самое интересное. Может быть, его гордость уязвлена тем, что они до сих пор не соизволили спуститься вниз.
Маргарет толкнула дверь, полностью открыв ее, и дети оказались на узкой лестнице.
— Эй, папа! — возбужденно воскликнул Касей. — Папа, можно нам посмотреть?
Они были уже в середине коридорчика, когда на нижней ступеньке появился отец. Он сердито уставился на них, его кожа от света флуоресцентных ламп странно отливала зеленым. Отец поддерживал правую руку, капли красной крови капали на его белый халат.
— Марш из подвала! — закричал он голосом, какого они никогда не слыхали от него.
Дети шмыгнули назад, удивляясь, что отец закричал на них ТАКИМ голосом. Обычно его голос был очень мягким и тихим.
— Марш из подвала, — повторил отец, придерживая кровоточащую руку. — Никогда больше не спускайтесь сюда. Я предупреждаю вас.
2
— Все упаковано, — произнесла миссис Бренер, со стоном опуская свои чемоданы в передней части коридора.
Она просунула голову в гостиную, где мерцал экран телевизора.
— Ты не считаешь, что можно прерваться на минуту и не смотреть кино, чтобы попрощаться со своей матерью?
Касей нажал кнопку на панели, и экран померк. Они с Маргарет с виноватым видом вышли в коридорчик, чтобы обнять мать.
Дайяна Мэннинг, подружка Маргарет, вышла за ними.
— Сколько вы собираетесь там пробыть, миссис Бревер? — спросила она, с любопытством разглядывая два битком набитых чемодана.
— Не знаю, — раздраженно ответила миссис Бревер. — Моя сестра лежит в больнице в Тусконе с сегодняшнего дня. Я думаю, что останусь там, пока она не выпишется из больницы и не вернется домой.
— Хорошо, буду рада побыть бэби-ситтером у Маргарет и Касея, — пошутила Дайяна.
— Дай мне отдохнуть, — закатила глаза Маргарет. — Я как-никак старше тебя, Дайяна.
— А я умнее, чем вы обе, вместе взятые, — добавил Касей скромно.
— Я не беспокоюсь о вас, дети, — вздохнула миссис Бревер. — Я беспокоюсь о вашем отце.
— Не беспокойся, — серьезно сказала Маргарет. — Мы будем хорошо заботиться о нем.
— Следите, чтобы он хоть что-нибудь ел. Он так занят своей работой, что забывает поесть, пока ему об этом не напомнишь.