Старосту выворачивало от раздражения, он даже покраснел. Но ответить боялся, молчал.
– Везите на кладбище, – сухо сказал солдат мужикам. – Они тоже люди и нашей веры.
– Командует он, – зло шипел староста. – Ишь… Как будто это его вотчина. – И уже громче добавил: – А платить? Платить-то кто будет? Яму-то выкопать крейцер будет, да попу за отпой три крейцера.
Волков залез в сумку, достал несколько мелких монет и дал ближайшему мужику.
– Пусть поп отпоет как следует, и на могилу крест поставьте. Локтей десять, чтоб издали видно было.
– Да, господин, – сказал мужик и с поклоном взял деньги.
– Командует он… – продолжал шипеть староста. Его пегая бороденка тряслась. – Докомандуется…
Солдат его не слушал, пошел к лошадям. В этот раз Ёган переседлал лошадей правильно. Он помог Волкову сесть в седло и забрался сам.
– Куда едем? – спросил солдат.
– А все на юг, туда. – Ёган указал рукой.
– Я с юга приехал и ехал оттуда. – Волков указал чуть западнее.
– Ага. Там дорога вдоль реки, долгая. А вот так на юг к графскому замку и аббатству. По ней сынок трактирщика и поскакал.
– Ну, поехали.
Они неспешно выехали из деревни.
– Домов много пустых, – заметил солдат, оглядываясь вокруг.
– Так то после чумы. Сорок дворов было. Шесть вымерло подчистую.
– А мне показалось, что пустых домов больше, чем шесть.
– Конечно, больше. Многие съехали. Вольные уехали отсюда на север. Несколько семей. А из крепостных кто-то в Большую Рютту перебрался.
Так они и ехали. Шел дождь. У солдата болело плечо, а Ёган болтал без умолку. А дорога больше напоминала две неглубокие канавы с водой. С одной стороны, справа, дорога поросла кустарником и редкими пучками орешника. С другой стороны редколесье, на долгие мили залитое огромными лужами, попросту стало болотом, только с деревьями. Солдат накинул капюшон, дождь не прекращался.
– Староста, почитай, каждый день хоронил людей. Похоронит ребенка, а потом, глядь, и мать этого ребенка слегла. Опять могилу копай. С таких семей поп, дай Бог ему здоровья, под конец за отпевание и деньги уже не брал. У людей и денег уже не было, семьи вымирали, – бубнил Ёган. – А потом вроде все на лад пошло. Даже свадьбы играть стали. И тут новая напасть.
– И что за напасть? Дезертиры?
– Не, дезертиры на юге лютуют. Вчерашние – так это у нас первые были. Молодой барон пропал.
– Как так?
– На войну поехал и пропал. Солдаты, что с ним были, вернулись, а он – нет. Ранен был. Поехал, наверное, домой, а по дороге его дезертиры убили где-нибудь.
Такое иногда случалось. Дестриэ, рыцарский конь, мог стоить огромных денег, доспехи тоже. Раненый рыцарь – желанная добыча для бандитов.
– У него, наверное, был хороший конь? – сказал солдат.
– У него было два коня. Говорят, что одного из них он купил за двенадцать имперских марок. Я даже не знаю, сколько это денег.
– Это примерно пятьдесят коров, – прикинул Волков.
– Пятьдесят?! – ужаснулся Ёган.
– Примерно. Может, больше. Я точно не знаю, почем у вас тут коровы.
– Моя худоба крейцеров на сорок потянет.
– Ну, тогда он еще больше отдал за своего коня.
– С ума сойти. А вдруг такого коня убьют?
– Дестриэ – это турнирные кони, их редко убивают на турнирах. А в бой на таких только герцоги и графы идут. У них на много таких коней денег хватит.
Волков переехал с одной стороны дороги на другую, чтобы избежать огромной лужи. И увидел то, что они искали. Ёган продолжал говорить что-то про коров и коней, когда солдат его окликнул:
– Стой. – Лошади встали. – Видишь? – спросил солдат.
– Нет, а чего?
Ёган, скорее всего, и правда не видел, а вот у Волкова глаз был наметан. Он такие картины видел сотни раз. Всю сознательную жизнь смотрел.
– Не видишь?
– Нет, а чего видеть-то?
– Вон, – солдат указал вперед, – копыта из канавы торчат.
– Где?.. А-а, вот она, наша коняга.
Ёган проехал вперед шагов тридцать и спрыгнул с коня, Волков двинулся за ним.
Полузатонувший труп лошади лежал в придорожной канаве, только ноги торчали в сторону дороги. Дорогой конь был убит. Какое-то животное вырвало ему кусок из шеи. Ёган встал руки в боки и со знанием дела заявил:
– Волки.
– Где ты видел, чтобы волки нападали на всадников, да еще такой кус из шеи могли вырвать? А почему дальше жрать не стали? Или волк один был? Да один бы никогда не напал.
– А кто ж тогда? Медведь?
– Не знаю. А у вас тут медведи водятся?
– Не видал, – признался Ёган. – Кабаны – да, лоси опять же…